Разведчик достал из левого нагрудного кармана блокнот.

— Примеры? Извольте, господа. Проблемы начались с подопытного по имени Густав Бур — этот землянин руководит отделом, занятым поиском инопланетян. То есть нас с вами, господа. У этого Бура оказалось расстройство психики, — а это, конечно же, изменило его восприятие реальности, — из-за чего ему мерещились воображаемые сотрудники. По той же причине он видел и нашего незримого агента. К счастью, агент быстро сориентировался, принял облик землянина-кенгуру по имени Дирк и затерялся в толпе воображаемых сотрудников. Густав Бур так и не заподозрил неладное.

Другое событие произошло абсолютно случайно. Страж закона по имени Антон Пеленг преследовал преступника. Но преступник оказался хитрее — чтобы уйти от погони, он загипнотизировал Пеленга. Сознание последнего, таким образом, претерпело изменение. Случилось это, по стечению обстоятельств, в непосредственной близости от двух наших агентов. Находящийся под гипнозом Пеленг заметил их, и это застало агентов врасплох. Поэтому принятые ими образы выбирались поспешно и были далеки от идеала. Они превратились в персонажей земных мифов — эльфа и дракона. Сознание стража закона, при выходе из состояния гипноза, заменило эти образы на другие — пришельца и космический корабль. Это вызывало опасения, но, к счастью, через некоторый промежуток времени данный Пеленг вновь пережил сеанс гипноза, что вернуло в его разум эльфа и дракона — тем самым полностью обезвредив.

Были и другие случаи. Один из обрабатываемых нами земных военных, будучи разжалованным из полковника в рядовые, топил горе в бутылке и в состоянии опьянения увидел незримого агента. Последний не растерялся. Он принял облик легендарного военачальника Земли и даже провел с подопытным душеспасительную беседу.

Один из студенческих лидеров, медитируя, общался с земным киногероем — между прочим, капитаном звездолета. Разумеется, это был наш агент.

Так что в целом нам удалось преодолеть кризис незримой агентуры.

— Неужели? — скептически усмехнулся один из слушателей. Конечно же, таринянин, отметил про себя разведчик. — А я вот слышал про не столь удачные случаи.

— Я как раз собирался к ним перейти, — холодно сообщил генерал.

— Вы имеете в виду провал с контролем земного мальчика? — поинтересовался один из леронских офицеров.

— Это не был провал! — возразил разведчик. — Да, агент, контролировавший ребенка, устал и оказался не готов к тому, что некто лис Улисс его увидит. В результате он утратил контроль над объектом и был вынужден отступить. Но заметьте, господа, это произошло уже в самом конце операции! Таким образом, вред был минимизирован!

— Агент раскрыл себя! — возмутился все тот же неуемный таринянин. — Вред нанесен, и еще какой!

— И, кстати, об этом лисе Улиссе… — подхватил его сосед-леронец слева. — Не тот ли это землянин, который догадался, что космический катер является также и машиной времени?

— Тот, — признался разведчик.

— Как вы это объясните, генерал? Земляне, столь сильно отставшие от нас в развитии, определили назначение аппарата! Почему не мы?

— Мы понятия не имеем, откуда взялся этот катер! — раздраженно повысил голос разведчик. — Мы даже не смогли определить его происхождение! Реестры всех известных нам цивилизованных планет не содержат подобных моделей! Я уже не говорю о том, что не было никаких оснований предполагать в нем машину времени! Создание которой, как вам известно, до сих пор считалось невозможным!

— И тем не менее, генерал, какой-то землянин сумел это понять!

Поднялся шум. Разведчик постучал по столу, призывая к спокойствию.

— Господа, спокойствие, вы же офицеры!

— Машина времени для нас потеряна! — кричали ему в ответ. — Она была у нас под носом, а теперь ее нет! Она отправлена в прошлое! И кем? Отсталыми землянами! И как? С помощью предателя!

Генерал подождал, пока волнение уляжется, и произнес: