— Но печатать-то он может.
— Полагаю, что да. Ну, подтвердил бы он правдивость моего рассказа… Это бы тебя убедило?
— Не знаю… Я хочу тебе верить, но ведь до сих пор ты только врала.
— И ты уже знаешь, почему! Послушайте, на раздумья нет времени. Или вы согласны мне помочь, или нет. Верить при этом необязательно. Решайте!
Артур повернулся к Денису:
— Что скажешь?
Кролик немедленно предложил:
— Надо начать публичную кампанию против Лероны! Собрать студентов, развесить транспаранты, взбудоражить прессу, вывести всех на демонстрации! А то ишь чего удумали! Где это видано — называть кого-то кем-то!
— Да где только не видано, — фыркнул Артур. — Сразу ясно, что ты не интересуешься историей.
Кира же с легкостью остудила пыл Дениса:
— Их враги, возможно, делают то же самое. Кто знает, может, вообще это они начали войну.
— То есть как? — поразился Денис.
— Мы знаем обо всем со слов таринян — это только одна сторона. А ты уже обрадовался, что в этой истории есть плохие и хорошие? И можно побегать по кампусу с рупором и лозунгами, балдея от собственной отваги и справедливости?
— Тогда с какой стати нам помогать Яну?
— Ты что, больной?! Он ребенок! Он в любом случае ни при чем!
Артур добавил:
— А еще потому, что мы не хотим, чтобы землян втянули в чужую войну в качестве пушечного мяса.
— Вот именно! — подтвердила Кира.
— Почему родителям Яна нужно аж несколько недель, чтобы его забрать? — спросил Артур. — Нет, я понимаю, что леронцы будут им мешать…
— Не только леронцы, — ответила Кира. — Тариняне упоминали еще каких-то незримых агентов…