— И все же, сэр, я могла бы на всякий случай их подготовить.

— Ну что ж, посмотрим. Итак, Билл, что ты сделал с проктором?

— Ничего я не делал, не видел я никакого проктора! Ничего не делал, никого не видел! Там было всего два типа, они сказали, что я смогу подработать, но с ними не было никакого проктора! Не делал я ничего ни с какими прокторами, их там не было! Но у Фингерса всегда бывают под рукой новые типы, и он сказал, что…

— Ну-ка постой! Кто такой Фингерс?

— Ох, он в нашем закутке главный. Правда!

— Давай поподробнее. В вашем закутке?

— Люди должны где-то спать, верно? Очень важные персоны вроде вас имеют квартиры с табличками на дверях. Мне бы такое! Но дом-то все равно нужен!..

— Очевидно, ты хочешь сказать, что «закуток» — это и есть твой дом? А где он находится? Кольцо, радиус, уровень притяжения…

— Да не могу я сказать точно!

— Будь разумнее, Билл! Если это внутри основного цилиндра, а не на боковых пристройках, то координаты всегда можно указать точно.

— Может быть, но я не знаю сам и не смогу описать вам дорогу туда. Да и не хотел бы, если бы и мог, потому что… — тут он словно постарел на десяток лет, и лицо его выразило крайнее отчаяние. — Не позволяйте, сэр, ей жечь меня и стрелять, подождите немного! Выгоните меня в космос и дело с концом! Ну пожалуйста!

— Сенатор, — подала голос Гвен.

— Да, миссис Хардести?

— Билл сильно опасается, что, если вы сделаете ему больно, он откроет, где его убежище. Там ночуют и другие «ходоки», вот в чем дело. И по-видимому, спутник не так велик, чтобы он мог спрятаться от своих дружков, если выдаст их. Они его укокошат, хотя, может, и не сразу.

— А что, Билл, ты поэтому упираешься?

— Я уже слишком много сказал. Выкиньте меня в открытый космос и все!

— Да нет, пока ты еще жив, Билл, должен мне кое-что сказать. Я выжму это из тебя, иначе миссис Хардести применит свои смешные медные проволочки. Но прежде скажи — что тебя ждет, если укажешь, где находится «закуток»?

Он ответил не сразу — я дал ему время подумать. Билл произнес хрипло и тихо:

— Легавые поймали одну шкуру шесть-семь месяцев назад. Слава богу, он был не из нашего закута. Его переулок помещался на сто десятом, у полного притяжения. Легавые раскололи его, отравили тот закут, и многие козлы там загнулись. Но ту шкуру, что их выдала, наши зацапали и скормили крысам. Очень голодным.

— Понятно.