Василиса мотнула головой, а Глеб вдруг выпалил:

– Я знал!

– А почему молчали? – удивился Савилов.

– Я же вам говорил, Василиса в положении, ей нельзя волноваться.

– Да, конечно… И я бы не хотел беспокоить ее… Может быть, я поговорю с вами, Глеб Дмитриевич? – Майор подошел к нему, взял его под руку, но даже в сторонку не отвел. – Вы, наверное, в курсе, что гражданин Кириков освободился?

Он обращался к Глебу, а смотрел на Василису. Как будто в курсе должна была быть она.

– Кириков?! Освободился?! – воскликнул Глеб.

– Его дело пересмотрели, уменьшили срок наказания. Разве вы не знаете? – повернулся майор к Василисе.

– Нет. А почему я должна знать?

– Ну, может, вы в этом поучаствовали?

– Делать мне больше нечего!

– А зачем вы тогда поселили Кирикова в своем старом доме? Я имею в виду ваш дом в Демидке.

– Я поселила?!

– Да, его видели в Демидке. В вашем доме и видели… Недавно видели, на прошлой неделе… И отпечатки пальцев в доме свежие. Отпечатки Кирикова.

– Ничего не понимаю!

– Василиса Евгеньевна, я вам скажу сейчас одну вещь, но прошу вас не волноваться. Вас это не касается, вас в соучастии никто не подозревает, бояться вам нечего… У вас в доме нашли коробку с патронами от винтовки «СВД». На патронах – отпечатки пальцев Кирикова. И серия патронов соответствует… Еще раз говорю, вас никто ни в чем не обвиняет.

– Этого не может быть! – Василиса схватилась за грудь, чтобы унять дыхание, но со стороны могло показаться, будто с ней случился сердечный приступ.

Глеб оттолкнул Савилова, бросился к жене, помог сесть в кресло.

– Я думаю, вам нужно уйти! – сказал он, косо глянув на майора.

– Вы же видите, я стараюсь смягчить ситуацию, – как ни в чем не бывало усмехнулся Савилов. – Мы друг друга знаем уже давно, я вам в какой-то мере даже симпатизирую. И Василиса Евгеньевна находится в интересном положении, ей никак нельзя волноваться. А ребята из МУРа церемониться не будут. Дом ваш, Василиса Евгеньевна, патроны нашли у вас…