— Здорова. Ты откуда?

— Пацаны, вам не обломится. Вы что-то в своем Цементске, совсем одичали.

— Да ты… — один, что из них, с темными волосами, попытался кинутся на меня, но второй, посветлей, и, более сообразительным лицом, заступил ему дорогу.

— С чего ты взял, что мы с Цементска?

— Да хоть с Квадратово — я назвал другой город-спутник Города, славящийся, такими же, отмороженными пацанам: — все равно дебилы.

— Ты че дерзкий такой?

— Слушай, я вам один умный вещь скажу, только ты не обижайся. Вы сейчас на привокзалке кого ни будь нахлобучите, и поедете к себе обратно, на паровозе, в ваш Цементск….

— Мы не из Цементска.

— Да мне то, по барабану. Все равно на паровозе. А в районе Городка ученых, вас там же, на паровозе, и повяжут, потому что время прохождения ориентировки у железнодорожных ментов до Головино, до которого сто двадцать километров, ровно пятнадцать минут.

— Ты че, мент?

— Ага, в халате рабочем. Нам ментам, сейчас такую форму тайную дают. Да и вообще, за два рубля садится, это только ваши, с Цементска могут.

— Мы не из Цементска.

— Да не важно. Бабла срубить хотите?

— Мы то хотим, а вот ты кто такой…

— А на какой предмет, вы, пацаны, интересуетесь, кто я такой? Я вам тему предлагаю, а вы дальше думайте.

— Че за тема?

— Вон видишь, цыганье пасется?

— Ну, вижу.

— У них, у каждого, в кармане, вот такой пресс полтинников — я показал два своих пальца, и молодые Робин Гуды из Квадратова, округлили в изумлении глаза.

— И у каждого, на всех пальцах, по печатке. Если их резко нахлобучить, знаете какой выхлоп сразу будет.