На этот раз начальственный окрик возымел действие. Впрочем, возможно, Второй и сам уже понял, что здесь пора заканчивать. Поднявшись с колен и небрежно отряхнув штаны, он проговорил : "Ну, веди уж, батька, что ли !"

   Мы бегом помчались по коридору, в ту самую комнату со статуями, где я уже побывал вместе с Первым.

   Второй радостно присвистнул, увидав тамошнюю обстановку : здесь было где разгуляться. Он попросил меня помочь ему, а Аз и Буки вместе с Первым занялись порткулисой. Я не имел лома, но мне заменила его стамеска, полученная от Второго. Отложив в сторону перфоратор и буры, которые всё это время носил с собою, я принялся вскрывать ящики. Второй всё время стоял рядом, подсвечивая фонарём. Сейчас у меня не было возможности взять что-либо и я порадовался тому, что догадался сделать это прежде.

   В первом из ящиков, открытых мною, оказались предметы домашней утвари - блюда и какие-то небольшие вазочки из алебастра, запечатанные воском. Второй на мой вопрос о содержимом вазочек, ответил, что там находятся масла и благовония и нам они неинтересны. Второй ящик, имевший снизу салазки, как у русских саней, оказался ещё менее интересен - там находились опахала из павлиньих перьев. Я попробовал вытащить одно из них, казавшееся совершенно целым, но яркие перья рассыпались в прах, подняв облако пыли. Мы сразу же отошли от этого ящика подальше, дабы не задохнуться от кашля.

   Третий ящик, хотя и меньший по размеру в сравнении с предыдущими, но тоже довольно вместительный, заинтересовал Второго намного больше. Видимо, туда поместили предметы, связанные с парфюмерией и косметикой - штук тридцать зеркал с ручками всевозможных видов и размеров, а также несколько десятков изящных коробочек и шкатулочек. Я принялся подавать их Второму, а тот, оглядев со всех сторон, либо клал предмет себе в рюкзак, либо небрежно отбрасывал в сторону.

   - Ты ищёшь что-то конкретное ?- спросил я у него.

   - Среди этой мелочёвки могут оказаться очень ценные вещицы,- пояснил он.- Я пытаюсь определить, насколько ценные.

   Так мы провозились минут десять, может, двенадцать. Время летело быстро, потому что наше занятие всецело поглощало внимание. Когда раздался отчётливый каменный хруст, Второй поднялся с пола и проговорил :

   - Это наши орлы порткулису подвинули, пошли к ним.

   Действительно, массивная каменная плита, образовавшая дальнюю от входя стену, оказалась завалена вбок, так что под нею появился проём треугольной формы вполне приличных размеров. Думаю, в самом широком месте он достигал тридцати пяти-сорока сантиметров. Во всяком случае было очевидно, что в эту щель вполне может пролезть человек. Плита эта перемещалась наподобие двери, сдвигающейся в сторону, а поскольку смещать её вбок волоком представлялось слишком нерационально, то наши мастера просто-напросто приподняли один её угол при помощи небольшого домкрата. К тому моменту, когда мы подошли, операция уже оказалась закончена - Буки убирал домкрат в рюкзак, а плиту удерживала в наклонном состоянии подпорка, подведённая снизу.

   Второй, однако, не полез сразу под порткулису, а посветил фонарём направо и налево, видимо, проверяя, нет ли тут чего интересного ? Его внимание привлекли три странных статуи, стоявшие в самом углу и изображавшие человека с рогами.

   - Ять, помоги мне,- попросил он и направился к ним.- Наклоняй статую на себя и держи так, пока я её осмотрю.

   Несмотря на свой внушительный размер, статуи оказались лёгкими, поскольку изготовлены они были из дерева. Я последовательно наклонял к себе каждую, а Второй в это время придирчиво осматривал их заднюю часть и постамент. Выглядело его поведение довольно странно.

   - Что ты ищешь ?- не выдержал я.

   - Это статуи Птах-Сокар-Осириса, в них часто устраивались тайники. Туда обычно клали свитки папируса. Конечно, килограмм папируса стоит дешевле килограмма золотых украшений с изумрудами, но не всегда. Иногда можно заполучить в свои руки очень и очень ценный свиток,- пояснил Второй.

   Словно в подтверждение этих слов, он вытащил из постамента третьей статуи узкий и длинный деревянный футляр. Закрывался тот скользящей крышкой наподобие школьного пенала. Приоткрыв её и увидев внутри толстый рулон папируса, Второй удовлетворённо хмыкнул. Пенал отправился в его рюкзак вслед за другими ценными предметами.

   Затем, улёгшись перед порткулисой на живот, Второй посветил фонариком в проём. Удостоверившись в том, что плита надёжно заклинена, он бормотнул что-то нечленораздельное, похожее на "Господи, благослови !", и осторожно полез по-пластунски вперёд. Через пять секунд он скрылся под глыбой и я пополз следом.

   Ощущение того, что над тобою многотонная масса камня, которую вольно или невольно задеваешь то волосами, то плечом, доставило, конечно, определённый дискомфорт, но я постарался абстрагироваться от неприятных размышлений и быстро преодолел пространство под плитой. Второй уже стоял на ногах и освещал фонариком склеп, оказавшийся довольно просторным помещением, площадью, эдак, метров двадцать пять или даже больше. Как и предыдущие комнаты, он оказался заполнен всевозможными коробками. Здесь, правда, имелось больше статуй - целых шесть - выполненных из чёрного камня и имевших потому вид довольно угрожающий. Кроме того, возле узкого прохода в противоположном от порткулисы углу, находилась большая, примерно в полтора человеческих роста, раскрашенная статуя фараона с уреем, священным змеем, на лбу. Помимо статуй, существовало и другое отличие этого помещения от предшествующих - его часть, примерно треть, оказалась завешена одним большим куском ткани, отливавшим золотом. То ли его выткали из золотых нитей, то ли просто нашили на ткань золотые украшения - понять было невозможно, но выглядел сей полог в высшей степени роскошно.

   - Что это такое ?- не понял я.

   - Балдахин над саркофагом,- ответил Второй.- Египтяне часто окружали саркофаг балдахином.