Я увидела широко раскрытые янтарные глаза с расширенными зрачками – дикие глаза. Его взгляд стал диким, когда он быстро взглянул на мою грудь. Он опять сосредоточился на моем лице и сказал:

– С тобой все будет хорошо.

Я не чувствовала себя хорошо. О боги, не чувствовала вообще ничего хорошего.

В воздухе пронеслось движение, и рядом с нами появился Киеран. Его обычно смуглая кожа была бледной. Он положил руку у основания болта, пытаясь остановить кровь.

Прикосновение было мучительным. Я дернулась, пытаясь увернуться.

– Это… больно.

– Знаю. Прости. Знаю, что больно. – Кастил глянул на Киерана. – Можешь посмотреть, насколько глубоко зашло?

– Я не вижу выступов на болте, – сказал он, глядя поверх моего плеча.

Я содрогнулась. Мне доводилось стрелять стрелами, похожими на эти болты. Они зазубренные, чтобы наносить больше вреда.

– Кровь, Кас, – добавил Киеран. – Ее слишком много.

– Знаю, – вымолвил Кастил.

Его слова потонули в треске, ворчании и влажных чавкающих звуках, которые раздались где-то позади нас.

Киеран схватил меня за левое плечо, и мое тело содрогнулось от боли. Я закричала. Или это был лишь вздох. Что-то влажное и теплое пузырилось на губах, и это было плохим знаком. Я переводила взгляд широко раскрытых глаз с Кастила на Киерана. Знала, что это плохо. Я это чувствовала. Чувствовала болт, не могла сделать глубокого вдоха и… не ощущала кончиков пальцев.

– Прости. Я стараюсь держать твое тело неподвижным, чтобы не затронуть болт. Прости. Прости, Поппи, – снова и снова повторял Киеран.

Он продолжал это твердить, и я хотела его успокоить, потому что он говорил задыхаясь, слишком взволнованно. Он никогда не был таким взволнованным. Он говорил так, словно уже знал, что мое тело пыталось мне сказать.

Кастил начал двигаться, и я попыталась свернуться клубочком, уклониться от боли, пошевелить ногами. Но… Пульс участился, я лихорадочно закатила глаза и запаниковала.

– Я… не чувствую… ног.

– Я это исправлю. Обещаю. Я все это исправлю, – клялся Кастил.

Я уставилась поверх его плеча в ночное небо – яркие, как бриллианты, звезды исчезали одна за другой.

Кастил опустился на колени и медленно уложил меня, повернув так, чтобы его грудь удерживала мой правый бок.