— Тогда зачем пачкать кожу красками?

— Чтобы ее нельзя было смыть.

Кустистые каштановые брови сошлись на переносице.

— А ты ведь моешься раз в год, не правда ли, как поступают все настоящие рыцари, чтобы сделать приятное дамам?

— Я стараюсь, в меру своих скромных сил и возможностей. — Майкл расхохотался, вспомнив, как еще мальчишкой удивлялся нетерпимости, с какой лорд Тайрон относился к вони немытого тела и каждый день отправлял его в купальню перед сном. — Краску ввели мне под кожу иглой, этот метод называется «впрыскивание».

— Благослови Господь мое черное сердце! А я–то до сих пор думал, что «впрыскивание» означает кое–что совсем другое. — Собеседник подмигнул и ткнул Майкла кулаком под ребра.

— Это рисунок древних пиктов[24], — пояснил Майкл. — У старого короля Гарольда Эссекса на груди было целых два таких, по которым его изуродованное тело и опознали после битвы при Гастингсе[25].

— Я смотрю, ты хорошо подготовился к участию в турнире. Ты, быть может, еще и останешься жить, мой впрыснутый друг! — Стэнли громко расхохотался над собственной сомнительной остротой. — А теперь скажи мне, это больно?

— Думаю, что не настолько, как если получишь в глаз норманнскую стрелу.

Стэнли коротко ухмыльнулся.

— Полагаю, ты какой–то родственник Деверо, а?

Ошеломленный, Майкл в упор взглянул на Стэнли.

— Откуда вам известно, как меня зовут?

— Просто мне знаком твой герб. — И Стэнли кивнул на рисунок на запястье юноши.

Равнодушно передернув плечами, Майкл ответил:

— Я — Деверо, отколовшийся от клана. Сам по себе, правильнее будет сказать.

— Мы вернем тебя в родное стойло, к остальным Деверо.

— Прошу прощения, я не представился должным образом. Меня зовут Майкл Деверо. Я прибыл на турнир, чтобы представлять здесь графа Тайрона. А вы — тот самый Непобедимый барон Монтигл, на которого здесь ставят все, не так ли?

— Ага, вот оно, преимущество дурной славы! Но ты попал пальцем в небо, мой мальчик. Бароном Монтиглом меня именуют мои арендаторы, матушка кличет меня Эдвардом, будущая супруга, свет очей моих, которую ниспошлет мне Господь, станет величать меня Нэдом, ну а приятели, даже впрыснутые, могут без церемоний называть меня Стэнли. И перестань мне «выкать», будь любезен.

Майкл пожал протянутую лапищу.