С другой старый друг Дона Пьеро встал, чтобы произнести мягкую речь, его глубокий голос вызвал слезы у толпы. Я уже плакала - было бы грубо не плакать.

Я подняла глаза к небу. Октябрь в Чикаго был приятным, даже если нависла угроза дождя. Будем надеяться, что Мать-природа выстояла бы за нас сегодня. Я была не в настроении бродить по грязи.

Наконец, выступления подошли к концу. Семья менялась, выстраивалась в очередь, готовая индивидуально засвидетельствовать свое почтение.

Первыми пошли сыновья и брат дона Пьеро. Тото бросил грязь на гроб с небольшим вниманием, выглядел почти раздраженным всем этим испытанием. Энрико и Карлос-старший проявили больше сдержанности, бормоча тихие слова, которые исчезли на ветру.

Мы с Алессандро шли за его старшим братом. Я смотрела, как мой муж поднял землю, сжимая ее в руке. Мы вместе стояли на краю ямы, глядя на сияющий гроб, в которой наконец-то отдыхал Пьерджоржио Роккетти.

«Какие-нибудь последние слова?» - тихо сказал мне Алессандро.

Я посмотрела на гроб Дона.

Усталость от рождения новорожденного не помешала моему мозгу обдумывать последние минуты жизни Дона Пьеро. Я проснулась с запахом металлической крови в носу, звук выстрела звенел в моих ушах.

Вместе вы станете Доном, Боссом. Вместе вы будете династией Роккетти.

«Нет», - сказала я с тяжелым языком. "Ты?"

Мой муж щелкнул запястьем, грязь упала в яму. Тьма охватила его лицо, суровое и жестокое. «Спи спокойно, ублюдок».

Прием проходил у нас дома. Гости слонялись вокруг, потягивая шампанское и промокая сухие щеки. Гостевая книга была яростно подписана, и все доступные поверхности были заняты блюдами, которое нам кто-то принес.

Покормив Данте и уложив его спать, я вернулась вниз. Спускаясь, я кивнула Раулю, который позаботится о том, чтобы никто не осмелился подойти к моему спящему сыну. Алессандро был очень строг в своих приказах о защите Данте - до такой степени, что я пожалела Рауля.

Нина присоединилась ко мне первой, ее вуаль спала, обнажив коричневые кудри. «Тебе действительно нужна няня, София».

«У меня не было времени». Мы поцеловались в обе щеки. "Вы еще не ели не так ли?"

Она проигнорировала вопрос, вместо этого сжав губы.

«В чем дело, Нина?» - спросила я, хотя уже знала.

«Вы уволили Элизабет».

Я уволила ее. Элизабет Спейрс, круглосуточную медсестру Николетты, уволили. «Я перевезла Николетту в закрытый поселок, Нина. Вы понимаете, насколько мы должны быть бдительны в отношении безопасности здесь. И она была такая болтливая, согласитесь?»

«Я наняла ее, потому что думала, что она лучше всего подходит», - сказала Нина, пытаясь говорить дипломатично, но безуспешно.