Зеркальная гладь реки блестела в лучах яркого солнца. Берега обступили деревья, листва на них уже заиграла красками осени. В этот прекрасный, безоблачный день с самого утра к гребному каналу стекались люди. Толпа собралась такая, что ей не было ни конца ни края. Даже если бы погода сегодня не радовала, людей не стало бы меньше. А все потому, что в сегодняшних соревнованиях по гребле должен был принять участие сам император.

На трибунах и вокруг них царила суматоха, посмотреть заплыв сегодня собрались не только семьи участников, пришедшие поболеть за родных, но и другие подданные империи, желая полюбоваться императором. Ён неусыпно контролировал толпу зрителей.

В дни открытых соревнований гвардии, в особенности Ёну, приходилось нелегко. Подданные любили своего императора, красивого и сильного: Гон всегда заботился о своем теле, и, возможно, благодаря ему команда восемьдесят восьмого выпуска военно-морской академии сегодня выйдет в лидеры. Но однажды, когда Гон был еще ребенком, его едва не убили, поэтому гвардейцы пристально следили за толпой, особенно на подобных мероприятиях.

Команды уже начали приближаться к финишу.

– Отойдите! Прочь с дороги! – раздались в толпе крики.

– Да чтоб тебя!

И тут публика взорвалась ликованием, когда команда военно-морской академии первой пересекла финишную прямую. Они так энергично гребли, что кожа Гона блестела от пота.

– Мы потомки Ли Сунсина[2]! Мы сражаемся и побеждаем! Ура! – выкрикивала свой девиз команда, собравшись в круг и соединив руки в его центре, а Гон мягко улыбался, наслаждаясь радостью победы.

Репортеры и зрители беспрестанно снимали их на камеры, люди толпились, чтобы успеть сфотографироваться с императором. Гвардейцы изо всех сил сдерживали натиск толпы.

– Что происходит-то? На кой черт вы все сюда притащились!

– Прочь с дороги!

Пока Гон снимал промокшие кроссовки, двое разъяренных, довольно неприятных с виду мужчин достали пистолеты и за кем-то погнались. Тут и там раздавались крики. Мужчины расталкивали толпу, угрожая оружием всем подряд. Они и в самом деле не знали, ради чего собралось столько людей, их заботила только девушка, за которой они гнались, но никак не могли поймать. В надвинутом на лицо черном капюшоне с кроличьими ушами она убегала все дальше и дальше. Вокруг было слишком много народу, и преследователям приходилось без конца расталкивать публику, но люди все равно то и дело преграждали им путь. В гневе один из мужчин направил дуло пистолета вверх.

Пронзительный звук выстрела разрезал воздух.

Победная улыбка сошла с лица Гона, звуки стрельбы в один миг погрузили его в воспоминания о той роковой ночи двадцать пять лет назад. Не теряя ни секунды, Ён бросился к императору и прикрыл его своим телом. Находясь под надежной защитой стражи и Ёна, Гон пытался разглядеть, где стреляли.

Все попытки прорваться сквозь толпу и продолжить погоню были тщетными. Звук выстрела посеял панику среди людей. Одни, испугавшись, рванули в разные стороны, вторые падали на колени и прижимались к земле, третьи и вовсе застыли на месте от страха и просто кричали.

– Шутки в сторону! Убирайтесь с дороги, если жить хотите! Проваливайте! – завопил один из мужчин, целясь в кого ни попадя.

Однако призыв не возымел действия, да и девушка в капюшоне давно скрылась из виду – продолжать погоню не имело смысла.

Один из мужчин нервно размахивал пистолетом, а другой пытался его утихомирить:

– Босс! Успокойтесь! Стойте, не двигайтесь!

– Идиот, как мы теперь ее поймаем?! Сам успокойся!