Это навело его на мысль, что в Корейской империи тоже может быть девушка с лицом как у Тэыль. А где-то в этом мире есть человек с лицом его отца и лицом как у него, Гона.
Многого Гон пока не мог понять. Он знал, что должен поскорее вернуться в свой мир, но все равно хотел задержаться здесь – пусть ненадолго, – чтобы во всем разобраться. Кто обронил удостоверение той роковой ночью? Почему он выжил? Эти вопросы терзали его. И раз Тэыль живет в этом мире, то и ответы тоже найдутся здесь.
Бывали времена, когда в фотографии Тэыль Гон находил утешение и повод жить дальше. Иногда казалось, что вся его жизнь лишь предвестник встречи с его таинственным спасителем. Это была неотъемлемая часть его истории, точно так же как обязанности и долг императора. И все случившееся с ним сейчас тоже часть его истории, и он во что бы то ни стало должен найти истинную причину всему.
Но все же он сомневался, ведь Тэыль вовсе не знала Гона, а значит, ему придется разбираться во всем в одиночку. И было кое-что, отчего щемило в груди: девушка, фотография которой скрашивала ему одиночество все эти двадцать пять лет, холодно отвергла его чувства, не поверив ни единому слову. Понять ее, ее мысли и тщания – еще одна непростая задача.
Ноги привели Гона к дворцу Чхандоккун. Мягкий свет, окутывающий здание, подчеркивал его красоту. Дворец мог посетить любой желающий, прийти с друзьями, возлюбленным или семьей. Гон внимательно рассматривал людей, входящих во дворец и покидающих его.
Огромный баннер гласил:
Значит, вот оно как. Конец имперского периода в Корее. Словами не описать, как одиноко стало Гону.
«Кажется, в этом мире мне нет места», – пронеслось у него в голове.
Погуляв немного возле дворца, Гон отправился к дому Тэыль. Во дворе мирно стоял Максимус, Гон подошел к нему и нежно погладил по носу. Бедняга Максимус, в этом страшно далеком от дома месте о нем не могли должным образом позаботиться. Гон и конь, можно сказать, выросли вместе, и Гон надеялся, что Максимус сможет его понять. Гон еще раз тепло его погладил. В этот момент появился Синджэ: он подходил к дому, разговаривая по телефону.
– Да, я уже во дворе, выходи, – сказал Синджэ, переводя взгляд с Гона на Максимуса и обратно.
Синджэ, Тэыль и Ынсоп собирались втроем пойти попить пива. Вскоре на втором этаже открылось окно, из которого высунулась Тэыль и прокричала: «Пять минут!» Забавная привычка – не звонить по телефону, а громко кричать в окно. Синджэ усмехнулся и утвердительно кивнул.
Гон, гладивший Максимуса, обернулся на голос Тэыль и спросил:
– Так ты все это время была дома?
Тэыль пропала так же быстро, как появилась, не ответив на вопрос, а он продолжал неотрывно смотреть в окно. Синджэ же тем временем оценивающе рассматривал мужчину, пытаясь понять, что за человек перед ним.
Вспоминались слова коллег, рассказывавших ему об этом чудаке. «Он объявился посреди Кванхвамуна верхом на лошади. С головой явный непорядок, но выглядит просто шикарно», – описывал его Ынсоп. «Мы не нашли ни одного совпадения по отпечаткам пальцев, но он такой красивый», – говорила Кённан. «Слышал, у Тэыль проблемы из-за какого-то красавчика», – прокомментировал руководитель Пак. Синджэ осмотрел красавчика с ног до головы. Он сразу почуял неладное, как только его увидел. Человек, которого все сочли подозрительным, но очень красивым, стоял прямо перед ним. Однако Синджэ был не из тех, кто просто стоит и смотрит, он был человеком действия.
Тэыль снова выглянула в окно и прокричала:
– Дружище, Ынсоп уже ждет, иди туда. Я быстро развешу белье и присоединюсь к вам!
Тэыль снова пропала, Гон снова позвал ее – безрезультатно. Оставив попытки докричаться до Тэыль, Гон обратил внимание на парня, которого Тэыль назвала другом. Тот тоже с надеждой смотрел в окно, но, как и Гон, был отвергнут. Заметив презрительный взгляд Синджэ, брошенный в его сторону, Гон поднял брови и спросил:
– Знаю, это наша первая встреча, но какие у тебя отношения с лейтенантом Чон Тэыль? Не упускай детали.
– Быстро развивающиеся? Как между двойкой и тройкой? Или как между Хондэ и Кондэ[19]?