— Эмили, отпусти девочку. — Питер подергал жену за рукав.

Оказавшись на свободе, я быстренько сделала шаг назад. Во взглядах Джинни и Эмбер читалось молчаливое понимание. Мать, видимо, не отпускала их от себя с самого своего возвращения.

— Здравствуй, Джорджия.

— Здравствуйте, сенатор. — Райман не выказывал желания обниматься, за что ему большое спасибо. — Прекрасная церемония.

— Действительно. — Мужчина посмотрел на свежевскопанную землю. — Бекки это все ненавидела. Говорила, это глупо и отвратительно. Она бы точно осталась дома, только вот сегодня ей пришлось участвовать.

Сенатор горько рассмеялся.

— Она так хотела с тобой познакомиться.

— Жаль, что нам так и не пришлось. — Я поправила темные очки: глаза резал отражающийся от снега свет. — Не возражаете, если мы ненадолго отойдем в сторонку? Буквально на минуту.

— Конечно. — Питер поцеловал жену в лоб. — Милая, а ты возвращайся к девочкам, ладно? Я скоро.

— Ладно. — Эмили выдавила улыбку. — Джорджия, ты будешь на поминках?

— Конечно, миссис Райман.

Мы отошли в сторону (так нас не услышат, зато мы их по-прежнему хорошо видим), и сенатор спросил меня напрямик:

— Джорджия, что происходит?

— Сенатор, — мне пришлось задрать голову, чтобы заглянуть ему в глаза, — если вы не возражаете, наша команда хотела бы съездить на ранчо и все осмотреть. Нам нужно ваше разрешение.

Райман молчал.

— Если мы побываем там и вывесим материал…

— Думаешь, тогда другие туда не сунутся ради развлечения?

— Да.

Сенатор смерил меня долгим взглядом. Потом плечи его поникли, и он кивнул.

— Как мне все это ненавистно, Джорджия. — Говорил Райман как-то по-другому, совсем не похоже на того гордого и уверенного в себе человека, вместе с которым мы колесили по стране. — Это должна была быть самая захватывающая битва за всю мою карьеру. И вот я стою здесь и передаю старшую дочь в руки Господа, а мне хочется кричать на этого мерзавца и требовать ее назад. Нечестно.