Собственно, ничего другого и ждать не стоило… Впрочем, отчасти она была права. Да и Гарри вряд ли будет приятно, что я хлопочу над ним, как курица-наседка.

— У вас все? — поинтересовалась между тем МакГонагалл. — Я предупредила, что мое время ограничено.

— Только один вопрос: мы с женой можем как-нибудь помочь?

— Да, — сухо ответила она. — Например, не настраивать Гарри против факультета.

— Но ведь никто не…

— Правда? — она опять подняла брови, и я почувствовал себя школьником, которого поймали на списывании. — Позволю себе не поверить. Насколько я понимаю, ни у вас, ни у вашей супруги нет причин любить Гриффиндор. Станете это отрицать?

— Профессор, я слишком уважаю вас, чтобы лгать. Конечно, предубеждение остается, но…

— Так вот, если вы по-настоящему заботитесь о ребенке, — прервала меня МакГонагалл, — постарайтесь держать это предубеждение при себе. Конечно, вы всегда можете перевести его на экстернат или в другую школу. Но пока Гарри остается в Хогвартсе, он будет учиться у нас. И ему же будет легче, если дома он не услышит оскорблений в адрес однокурсников.

— Конечно, профессор, — я слегка поклонился и встал. — Постараюсь последовать вашему совету. Простите, что отнял столько времени. Большое спасибо за встречу.

Я уже направился к камину, как вдруг услышал:

— Постойте!

Я обернулся, но МакГонагалл почему-то молчала. Потом она встала, прошла мимо меня к окну и остановилась, глядя сквозь частый переплет вниз, на пустую лужайку внутреннего двора.

— На днях я наблюдала за уроком полетов у первого курса, — медленно начала она. —Должна сказать, Гарри очень хорошо летает. Поразительно хорошо для своих одиннадцати лет. У него явный талант…

На сей раз профессор воздержалась от упоминания о наследственности. Впрочем, и так было понятно, о чем она думает.

— В команде Гриффиндора, — продолжила она после паузы, — вакантно место ловца. Мне кажется, капитан с радостью взял бы Гарри. Согласно школьным правилам, первокурсники не могут играть в квиддич, но, думаю, мне удастся убедить директора. Дальше все зависит от самого Гарри. Как вы понимаете, квиддичисты всегда популярны. Если он будет играть за факультет, и играть хорошо, к нему станут относиться совсем иначе…

Она умолкла.

— Это было бы замечательно, — ответил я. — Профессор, я вам очень благодарен.

Но к декану Гриффиндора уже вернулась ее привычная холодность.

— Не за что. И да, кстати — Гарри еще не исполнилось двенадцати лет, так что мне нужно ваше разрешение как опекуна.

Под ее диктовку я написал заявление на имя директора. Свернув пергамент в трубку, МакГонагалл попрощалась со мной сухим кивком, и я ушел через камин.