Андрей вздохнул и попросил искательно:

― А может, еще по пятьдесят тяпнем?

Господи, подумал Шахмагонов, а ведь старость ни при чем. Сибирцев действительно стар, но Тяглов ― моего возраста. А выглядит как совершенно опустившаяся личность. Ведь он был один из самых энергичных в отделе, вкалывал по-настоящему, стал предпринимателем, когда разрешили. А теперь кто он такой? Завсегдатай «Стекляшки», водочный консультант уфологической газеты ― тьфу, мерзость! Лишним может стать каждый, ребята. И с этим придется смириться. Жаль? Нет, не жаль, вот так. Потому что если рубишь лес, не стоит печалиться о щепках. А рубить надо. Чтобы мозги ваши поменять. Чтобы совок вытравить из каждого. Чтобы и думать забыли о мифических благах, а шевелиться начали. Чтобы боялись не начальственного окрика, а судьбы щепки, вот так.

― Предлагаю выпить за науку! ― оживился кудрявый, оказавшийся профессиональным художником со странным именем Леголас. ― Ибо она не дает нам разувериться в чудесах!

Выпили за науку. Водка в графине кончилась, и Шахмагонов, как и обещал, заказал еще один и «что-нибудь поесть».

― Про чудеса не надо! ― отдышавшись, сказал Тяглов. ― Вот только не про чудеса. Мы, ученые, чудес не признаем. Мы любое чудо, значит, препарируем. И ставим чудо на службу человечеству. После чего оно чудом быть перестает. О чем это я?

― Про конец света! ― дружно напомнила компания.

― А, ну да, ― спохватился Тяглов. ― Объясняю, и Эдик подтвердит, что никто на самом деле не знает, какая фигня произойдет, если на Земле заработает Ось Гильзина. Может, она вообще не заработает, а взорвется. Да-да, это одно из возможных объяснений Тунгусской катастрофы. Лачевский, кажется, об этом писал. Внутреннюю структуру корабля можно реконструировать на основе предположения, что физические законы нашей вселенной разительно отличаются от законов вселенной уродов ― настолько разительно, что это вызвало взрывообразное разрушение Тунгусского Тела. Вот и будет вам конец света… А может быть и по-другому… ― Андрей снова замолчал.

― Есть версии? ― возбудился Игорь и передвинул диктофон поближе к Тяглову.

― Есть, ― Тяглов совсем поскучнел. ― Частные предположения. Например, вариационность допускает небольшие сдвиги в пространстве-времени. Наверное, Ось дает возможность сдвигать нас, всю нашу Землю или какой-то ее участок, назад во времени. Или вперед. Или позволит вообще изменить нашу реальность. Только мы этого не заметим.

― Что значит «изменить реальность»? И почему не заметим?

― Ну допустим, ты, Игорек, обнаружишь, что снова спишь с Олькой, а Марту и в глаза не видел.

Компания громко заржала. Шахмагонов вежливо улыбнулся шутке и, конечно, догадался, на какие обстоятельства личной жизни Игоря намекает Тяглов.

― Но это всё ерунда, ― поправился Андрей. ― Гипотезы. Мы ведь знаем, что сверхчистого тела не бывает.

Шахмагонов отметил для себя, что Тяглов выделил интонацией глагол «знаем». Но Андрея, похоже, пробило на разговор, и он понес уже сущую околесицу. М-да, плотное общение с уфологическими изданиями до добра не доведет. Вот так.

― А кроме того, ― продолжал Тяглов, ― чтобы управлять вариантами, генерируемые движителем, нужна воля. А Урод мертв. Без Урода ничего не получится.

― А Урод был? ― удивился Игорь. ― Мне рассказывали, что Урода никакого не существует. А Тунгусское Тело ― это зонд.

Тяглов рассеянно осмотрелся вокруг, будто кого-то искал, потом снова сосредоточился на стопке.

― Был Урод, ― сказал он твердо. ― Был точно. Без него нельзя. И нам нельзя. Он хотя бы знал направление… А мы не знаем ни черта…

Всё, поплыл, подумал Шахмагонов. Логично было бы встать и уйти, но Тяглов был единственной ниточкой к партии черного тела, и ЧИФ поведение своего консультанта не оценил бы. Точнее ― оценил бы, но на «двоечку».