Книги
Копейщики
- Ничего! – он бросил в камин всю почту. Достал палочки Сориа[222], усовершенствованные им самим с применением не белого, а красного фосфора, высек огонь и поднёс его к вороху бумаг. Маленький костёр вспыхнул в чреве камина и превратил отчёты в кучку пепла.
Заглянув ещё раз в пакет, он увидел сложенный вчетверо самодельный конверт. На сером листе плохой дешёвой бумаги он прочитал письмо, написанное каллиграфической латинской вязью от неизвестного ему итальянского антиквара.
Текст гласил: «Venerandus dominus[223] Sokratos! Хотел бы узнать Ваше мнение о бронзовой статуэтке, найденной в окрестностях монастыря Эйлсфорд. Она напоминает мне конное изваяние Юлия Цезаря, но, судя по всему - это хорошо сохранившийся скульптурный портрет одного из первых владельцев замка Келли. К этому письму прилагаю мой скромный набросок углём описанного выше артефакта. Если у Вас не найдётся для меня времени, можете не отвечать».
Сократос оторвался от письма и перевернул лист бумаги. На рисунке скупыми штрихами была изображена конная статуэтка воина. Набросок головы отличался особой тщательностью. Это было лицо отца Рубио.
Антиквар посмотрел бумагу на свет. В правом верхнем углу он заметил оттиск перстня Приората Сиона. Поднеся письмо к пламени свечи, он прочитал медленно проступающее в токе тёплого воздуха послание:
«Tolerantia, stabilitas, fiducia» (Терпение, выдержка, вера - (лат.)
Сократос Сантис вздохнул, отправил лист бумаги в огонь и встал из-за стола. Несколько минут он смотрел на уличные фонари Бадена, на окрестные горы, подступающие чёрно-зелёными сумерками к улицам, потом задёрнул плотные шторы, снял с шеи массивный ключ и подошёл к книжному шкафу. С одной из полок он снял книгу. Шкаф развернулся по оси, приоткрыв проход. Антиквар взял свечу и вошёл через образовавшуюся щель... Небольшая комната со старым креслом посередине была обита толстыми железными листами. В нише напротив входа сверкал массивной стальной ручкой сейф, окрашенный зелёной блестящей краской. На дверце красовалась надпись «Крупп».
После долгих манипуляций с ключом и замками Сократос открыл сейф и увидел в нём два хранящихся там предмета. Он взял в руки сосуд толстого тёмно-зелёного стекла, оправленный в бронзу. В комнате было холодно, но стекло оставалось тёплым, и от него через ладонь в выпуклые вены антиквара прошло что-то вроде искры, согревая кровь.
- Святой Грааль, - прошептал хранитель святынь.
Сократос перевёл взгляд на медный кувшин. В памяти всплыло откровение Наставника о назначении Ковчега Завета.
«Ковчег – неотъемлемая часть Святого Грааля. Именно в этот сосуд мощной рукой Творца в своё время выжаты каменные скрижали, на которых были высечены Десять заповедей. Наступление периода борьбы за реликвии между первосвященниками разных вероучений заставили Господа сначала спрятать скрижали, а потом пролить их раствором пыли в пригорошню воды из Стикса…»
Антиквар положил на место Грааль и взял в руки Ковчег. Медный сосуд отразил полированными стенками свет свечи. Это сейчас Сократос Сантис уже не удивляется ощущению таинственной силы, исходящей от меди, а во время рассказа наставника Андре Мерон стоял, как столб, с открытым от изумления ртом.
Но, тем не менее, он принял на веру и существование каменных табличек, раздавленных ладонью Творца в порошок, и легенду о реке, разделяющей живых и мёртвых.
Голос отца Рубио продолжал звучать в его сознании: «В этом сосуде сокрыта мощь, гораздо большая, чем сила всех наконечников и мечей, вместе взятых. Раствор сока мудрости десяти заповедей, смешанный с живой и мёртвой водой Стикса, обладает свойствами передавать силу духа величайших воинов ещё живой плоти, а материю наделяет мощью и несокрушимой твёрдостью. Не зря столько героев и титанов переправлял Харон на противоположный берег параллельного мира, омывая их окровавленные тела водами реки. Именно в этом растворе был закалён наконечник царя Давида…»
Антиквар живо представил себе картину переправы. Как-то раз, чтобы осмыслить услышанное, он попытался записать повествование отца Рубио, но в тот же вечер сжёг все свои записи, и сейчас он мог лишь восстановить содержимое бумаг по памяти:
«…Это не легенда, что новорожденный Ахилл был выкупан в Стиксе. Кто знает, не зачерпнули ли по горсти воды из реки Геракл, Гектор, Прометей, Асклепий, Орфей[224]? Не дал ли Господь, чтобы укрепить расстроенную сомнениями душу Иисуса, сделать ему глоток из Ковчега, вкусив из которого, он оказался подготовлен для невозможного? Чувство животного страха и самосохранения исчезло без следа, появилась презрение к смерти, готовность подставить оскорбительному удару вслед за правой щекой левую. Окрепло желание принести в жертву собственную жизнь ради веры, защиты своего рода, всех обездоленных и униженных слепой ненавистью и неразумным властным презрением. Но мельчали люди - мельчал и Стикс, пока не исчез в зыбучих песках времени. И только Ковчег Завета сохранил для будущего силу прошлого, величие Святого духа и мудрость Творца, необходимые для обретения в настоящем пути к бессмертию и к воротам Царства небесного, открываемым ключами Грааля».
Источники:
1. «Всемирная история войн». Книга первая. Р. Эрнест и Тревор Н. Дюпюи. - Москва: Полигон 1997.
2. Д. Легман, Г.Ли. «История тамплиеров». ОЛМА-ПРЕСС. Москва. 2002 г.