Посреди чумы

Свершилось, Александр Сергеевич.

Сбылось, Николай Васильевич.

Приехали, Фёдор Михайлович.

Из школьной программы на Украине убрали все произведения, написанные российскими и советскими авторами.

Решение было принято минобром Украины с целью обновления учебных программ по зарубежной литературе.

Зарубежной, да, мы не ослышались.

Это произошло в стране, где минимум половина населения – русскоязычные. Где минимум треть населения считают себя русскими. Где три четверти населения учили в советских школах русскую литературу как свою, а не как зарубежную. Они ею – воспитаны, вскормлены.

И в этой стране из учебных программ убирают все произведения Пушкина, Лермонтова, Достоевского!

Ну, с ними-то всё понятно: Пушкин изобразил Мазепу как иуду; Лермонтов вообще воевал, причём делал это отлично; про Достоевского и речи нет – его дневники хуже передовиц Проханова.

Изъяли Льва Толстого, Тургенева и Некрасова. И с этими всё ясно: русские дворяне; тем более что Толстой тоже воевал – сначала на Кавказе, а потом за Крым против британцев и французов (ныне – «партнёров» Украины и поставщиков ей оружия).

Все произведения Михаила Афанасьевича Булгакова изъяты, и все произведения Владимира Галактионовича Короленко, и рассказы Чехова; убраны из списка дополнительной литературы «Двенадцать стульев» Ильи Ильфа и Евгения Петрова, – и тут настигает нас конкретный диссонанс.

Дело в том, что Булгаков, как мы помним, родился на Украине. В Киеве!

Нет, мы понимаем, конечно, что он родился – в Российской империи. Но в их-то мире – он родился на Украине.