– Не нужно, – всхлипнув, поспешно смахиваю слёзы с лица.

Ну вот, сейчас поймёт, что я проявила женскую слабость, и начнёт давить на больную мозоль.

– У тебя озноб, – бархатный голос звучит совсем рядом, где-то у затылка, щекоча его тёплым выдохом.

– Это нервное. Пальто мне точно не поможет и ваша лживая забота тоже, – пытаюсь его отшить, но, видимо, не судьба.

– «Твоя» забота, – напоминает о недавнем разговоре, запахивая на мне свою вещь. – Я бы не стал ухаживать за женщиной, если бы она меня не волновала.

– А я, значит, волную? – замираю, прислушиваясь к шорохам позади.

– Даже слишком… – приглушённый охрипший голос ввинчивается в барабанную перепонку, вынуждая всё тело покрываться толпами горячих мурашек.

Его губы едва не касаются моего уха, и это ничтожное пространство определённо потрескивает мелкими электрическими зарядами. Я даже чувствую, как волоски встают дыбом.

– Прям… до предынфарктного состояния? – язвлю чуть заторможенными звуками. – Может, не стоит так необдуманно рисковать своим здоровьем?

– Я никогда ничего не делаю, не взвесив все «за» и «против», – протягивает мне носовой платок.

– Есть ещё и «против»?

Когда я касаюсь его кожи, забирая кусочек зажатой пальцами ткани, по телу тут же проносится ток. Я спешу одернуть руку, но Руслан опережает действие, обхватывая стальной хваткой моё запястье.

Всхлипываю.

– Твой колючий характер, – поясняет мягким тоном. – Придётся его распушить.

– До какой степени, интересно?

– До превращения в ласковую, дружелюбную гималайскую кошечку…

Представляя эту картину, отчего-то захотелось зло рассмеяться, а затем снова расплакаться.

Он действительно надеется заполучить в любовницы милую и покладистую Машу? Причём, даже не спрашивает, хочу ли я этих отношений. Нужны ли они мне сейчас в дополнение к разбитой семейной жизни?

Даже если я пересплю с Исаевым ради мести Петру, что это даст?

Успокоит душевную боль? Вряд ли…