С этими словами Тихон подтолкнул Сашу вниз, а сам устремился на второй этаж. Первым делом он взял ключ от своей комнаты и, дождавшись, когда в коридоре никого не будет, попытался открыть дверь в комнату армян. В личинку ключ вошел хорошо, но все попытки поворота, как влево, так и вправо, ни к чему не приводили. Замок скрежетал, скрипел, но не поддавался, а в коридоре в любой момент мог кто-нибудь появиться.
Тихона быстро прошел в комнату Наташи и попросил ее ключ. Наташа сидела на кровати в той же задумчивой позе. Сумерки в комнате сгустились. Но свет она не включала.
— Зачем тебе? — устало спросила она.
— Пока не спрашивай. Но это для того, чтобы разобраться в исчезновении Светы. Я через полчаса занесу.
— Бери, — равнодушно согласилась Наташа.
Тихон с ключами вернулся к нужной двери, но в коридоре появились два парня — похожие друг на друга, как братья близнецы. Тихон пригляделся к ним — ну точно близнецы. А те оживленно обсуждали задачу по геометрии, и даже когда остановились около своей двери, то продолжали бурно размахивать руками, что-то доказывая друг другу. Прошло минут пять, заходить внутрь они не спешили и продолжали спорить, по несколько раз пылко повторяя одни и те же аргументы. Когда терпение Тихона иссякло, он подошел к ним и вежливо посоветовал:
— А вы попробуйте все это аккуратно записать на бумаге и проверьте результат. Тогда сразу будет ясно, кто из вас прав.
— Точно! — сказали два брата хором, и, толкая друг друга, скрылись за дверью.
Тихон, наконец, смог снова заняться осуществлением дерзкого плана. В этот раз в замке что-то щелкнуло, ключ провернулся, и дверь открылась.
Глава 9. Гора Арарат и бюстгальтер в мужской комнате
Саша Евтушенко, как было договорено, спустился в маленький холл при входе в общежитие. Болтать с Таисьваной ему не хотелось. Из-за многолетней вахтерской службы у нее сформировалась агрессивно-наступательная манера вести беседу со студентами. Основными ее словами были: куда и зачем. Она целыми днями читала газету «Правда» от передовицы до новостей спорта и погоды, поэтому могла поддержать разговор на любую тему. Свое мнение она высказывала веско и категорично, и оно всегда совпадало с мнением любимой партийной газеты.
Чтобы не маячить у нее на глазах, Саша вышел на крыльцо под большой бетонный козырек. Рядом с входом на первом этаже располагалась комната коменданта общежития Серафимы Михайловны. Ее окно закрывала решетка. Когда в полдвенадцатого вечера общежитие закрывалось, опоздавшие как раз по этой решетке и забирались на козырек, а оттуда уже легко попадали на второй этаж здания.
Солнце уже зашло, и сумерки быстро сгущались. Воздух медленно расставался с каждым градусом накопленной жары, от нагретых за день каменных стен исходили теплые волны. Армян не было видно, и Саша вернулся в общежитие.
Таисия Ивановна как всегда хмуро посмотрела на вошедшего.
— Зачем туда-сюда шастаешь, двери тревожишь? — спросила она и, не дожидаясь ответа, задала новый вопрос. — А где твой приятель?
«Как там дела у Тихона, — вспомнил о друге Саша. — И зачем она лезет со своими вопросами, не заподозрила ли чего?» Он обратил внимание, что вахтерша уже дочитывает последнюю страницу газеты и чтобы увести разговор от неудобной темы, задал ей встречный вопрос:
— А что там про погоду пишут?
— Да ну ее эту погоду, — живо откликнулась Таисия Ивановна. — Вот про давление пишут. Придумали какие-то килопаскали! Раньше как хорошо было, 760 миллиметров ртутного столба, если больше или меньше — все понятно. А сейчас — сплошные килопаскали! Я в них ни бум-бум, и даже не знаю теперь, должно у меня спину ломить или нет? Вот горе.
— Паскаль — это единица измерения давления в системе СИ, — пояснил Саша. — Просто все параметры надо измерять в метрической системе. Это же удобно!
— Ой, не знаю, ой, не знаю, кому это удобно. А я никак привыкнуть не могу. Может, зря они это затеяли?