— Он просил меня отказаться от моих прав, — объяснила Элли. — Наследства моей семьи.

Моей бабушки. Она оставила его мне. Он хочет получить его. Я не хотела наследства, но ему не отдам.

Тут она просчиталась.

— Семейные деньги. — Он бросал слова. — Вы, богатые люди, постоянно ведете склоки по поводу, кто сколько получит миллионов. Живущие в особняках. Вы понятия не имеете. Ты еще совсем ребенок и я смотрю на тебя. — Он ткнул палец в ее направлении. — Уже дерешься из-за денег. Выцарапываете друг другу глаза. С помощью простых рабочих, будто мы не люди, тоже.

Элли вздрогнула. Она уже начала беспокоится, что все провалится. Его ярость казалась постоянно кипит, прямо под поверхностью земли. Она должна то-то сделать, чтобы завоевать его доверие.

— Я денег не хотела, — настаивала она. — Я никогда не была богатой. Разве вы не видите? Дело не в деньгах. Речь идет о власти.

Он сузил глаза.

— Объясни.

— Есть группа людей, которые управляют всем. Правительством, судами. Не напрямую — вы не могли бы найти их, если б хотели. Но они там есть. Моя бабушка была одной из них, пока не умерла. Натаниэль тоже там, сейчас. Он хочет власти, что у нее была. Если он получит это… — она покачала головой. — Я даже не знаю, что он может сделать. Вы знаете, что он сумасшедший. Я знаю, что он сумасшедший. Я просто… — она медленно выдохнула. — Я хочу остановить его. Потом я хочу скрыться от него. Хочу… — она подняла стакан воды. — Я хочу жить немного дольше.

Он не ответил сразу. Секунды тикали. Все из ресторана, казалось, тихо ушли. Большой повар куда-то исчез, предположительно в кухню. Словно весь дом затаил дыхание.

Сложный спектр эмоций отразился на лице Морана. Покорность. Беспокойство.

Наконец он вздохнул.

— Чего ты от меня хочешь? Скажи мне, тогда я скажу тебе мое решение.

Это то, чего она ждала. Элли нетерпеливо подалась вперед.

— Натаниэль удерживает мой друга. Парня. Его зовут Картер Вест. Он заперт где-то в том доме прямо сейчас.

Отсутствие удивления у Морана сказало ей, что он в курсе всего этого.

— Я нуждаюсь в вас, чтобы освободить его, — сказала она. — И вытащить его из здания. Сегодня вечером.

— Ах, — прогудел он. — И это все? Я подумал, что может потруднее. — Его тон был язвительный. — Иисус Христос, малыш. Ты не просишь много, не так ли? — Он провел пальцами через его волосы. — Даже если бы я хотел это сделать, не уверен, что смогу. Охранники Натаниэля наблюдают за пацаном. Постоянно.

— Один из этих охранников вы, — возразила Элли. — И вы знаете остальных. Сколько дежурят ночью?

Он поднял два пальца.