Их было довольно много – убитые горем родители, к которым со словами соболезнования подходили люди среднего возраста, возможно, другие родственники. Молодые люди, группой стоявшие в сторонке. Я сделала вывод, что это были одноклассники или одногруппники Вероники, потому что они явно были хорошо знакомы друг с другом. Глубокой скорби на их лицах я не заметила, скорее это была печаль и то, что я называю “непонимание”. Такой слегка потерянный взгляд с примесью недоверия – мол, не может быть, неужели и правда умерла?

Уже знакомые нам ребята с дачи были не в полном составе. Я не досчиталась Анастасии и Дениса. Остальные стояли отдельной кучкой.

– Глаз с них не спускай, – шепнула Маринка.

Я вглядывалась в их лица сквозь свои темные очки, но ничего, стоящего внимания, не находила. Те же эмоции, что и у остальных. Разве что Николай выглядел несколько расстроеннее других.

Впрочем, до родителей ему было далеко. Все же, я большего ожидала от человека, который потерял любимую.

Хотя, мне ли его учить правильно горевать?

– Что думаешь? – тихо спросил Тарас.

– Ничего, – я пожала плечами. Не говорить же о том, что я думала, как бы нам поскорее покинуть чужую скорбную церемонию и отправиться подальше от душного города.

– Кто-нибудь ведет себя подозрительно?

Подозрительнее всех, на мой взгляд, вела себя Маринка. Она прогуливалась от одной компании к другой и пыталась ввязаться в беседу. Словно на свадьбу приперлась, а не на похороны!

Она еще немного побродила между скорбящими и вернулась к нам:

– Николаша, кажется, не сильно тоскует?

В глубине души я была с ней согласна, но развивать эту тему совсем не хотелось, поэтому я сморщилась и недовольно процедила:

– А что ему делать? Об землю биться? Я не в первый раз на похоронах, люди справляются с горем по-разному.

– Ну, тебе виднее, – приняла мой авторитет Маринка и переключилась на остальных. – А что про Женечку и Ромашку думаете? Мутные они какие-то…

– Уж не мутнее нас! – рассердилась я. – Мы тут каким боком? Раз в жизни увидели ее и прямо так впечатлились, аж хоронить прибежали!

Вероника выглядела шикарно. Я с гордостью оглядела творение своих рук – лучше, чем живая.

Казалось, она просто устала и прилегла на минутку.

Близкие по очереди подходили к гробу, вглядывались в ее лицо, словно не в силах поверить в то, что это – последний раз. Мне казалось неприличным пялиться на чужое горе, поэтому я старалась отводить глаза, хотя Маринка периодически толкала меня бок локтем и шипела.

К счастью, после прощания для нас, ожидаемо, не оказалось места в автобусе, поэтому наша сыщица махнула рукой: