— Ну кто бы это ни был и какова бы ни была причина, есть еще такой барьер, как Каро, верно? — спросила Ева. Секретарша Рорка всегда внушала ей трепет.

— Да, скорее всего.

— Даже если бы подчиненный придумал какую-нибудь вескую причину, Каро знала бы, что ему назначена встреча.

— Безусловно.

— И каждый из больших начальников в этой фирме имеет свою Каро.

— Есть только одна Каро, и она принадлежит мне. Но на твой вопрос я опять отвечу — да, у каждого из них есть свой личный секретарь и, я полагаю, хорошо знающий свое дело.

В спальне Ева, раздеваясь, была как в тумане и только теперь поняла: весь запас сил, что у нее еще оставался, она растеряла, когда оставила неоконченную работу.

— Завтра с утра пораньше, — пробормотала Ева, — возьмусь за эти чертовы файлы. Мне бы только их на руки получить. Из-за этих проклятых адвокатов целый день пропал. Надрала бы я им задницы.

— Да, дорогая.

— Издеваешься. Хочешь меня поддеть, да? — Она скользнула в постель, позволила ему обнять себя. Он притянул ее к себе, прижался к ней сзади, и она согрелась. — Купила сегодня подарок на смотрины детского приданого.

— Хорошо.

Ева тоже знала, чем его поддеть. Она усмехнулась в темноте:

— Если у Мэвис начнутся роды прямо на смотринах детского приданого, тебе придется везти ее в родильный дом.

Секунд на десять воцарилась мертвая тишина.

— Хочешь, чтобы меня кошмары замучили? Как это низко с твоей стороны.

— Мне сегодня кое-кто сказал: «Ловим кайф где можем».

— Вот как? Ну что ж. — Его руки скользнули под ее рубашку, он обхватил ладонями ее груди. — Смотри, что я нашел.

— Тут некоторые спать хотят.

— О, нет, я так не думаю. — Подушечкой большого пальца он принялся растирать сосок, его зубы легонько прикусили ее кожу на шее. — Но если хочешь спать — пожалуйста. Я просто словлю свой кайф и заодно разгоню кошмары. Многоцелевое задание.

Его руки и губы работали неутомимо, и Еве пришлось признать, что этот человек знает, как выполнять многоцелевые задания. Медленно вскипающее возбуждение прогнало, развеяло туман усталости. Ее тело выгнулось дугой в предвкушении удовольствия. Она повернулась к нему лицом, обняла его, нашла губами его рот.