Привет, Хью!
Прости, что пишу по рабочему вопросу прямо в клуб, но, учитывая обстоятельства, ты поймешь, что так лучше всего. Возникла трудная ситуация, и я очень рассчитываю на твою помощь. Пока всех подробностей сообщать не стану. Если, прочтя это письмо, сможешь что-то предложить, пожалуйста, позвони. Мы с Элспет едем на пару недель в Норфолк с Мойрой и Джеффри, но с 16 мая снова впрягусь в ярмо.
К нам в Оук-Лодж поступила пациентка, мы называем ее Селия Джонс. Сейчас объясню, в чем дело. Она явно благородного происхождения, возраст – на вид за пятьдесят. Более десяти лет пациентка находится в состоянии ступора. Я здесь работаю с сентября, и с тех пор эта женщина не произнесла ни слова. Двигается мало, иногда вообще застывает. Однако ест хорошо, особенно с тех пор, как мы начали давать ей инсулин для стимулирования аппетита (5 кубиков). На животе у пациентки шрам от кесарева сечения. Я уже все перепробовал. Бензедрин, дринамил, три курса электрошоковой терапии, даже метразол, и никакого эффекта.
А теперь самое интересное – мы тут узнали, что пациентка по имени Селия Джонс, проходившая лечение в больнице Святого Данстана в Степни, погибла в январе 1941 года во время бомбежки люфтваффе. Я там работал одно время и всегда вспоминаю добрым словом доктора Уилсона. У него были пышные бакенбарды, и одевался он как типичный представитель Викторианской эпохи. Весь персонал погиб, включая доброго старого Уилсона. Можешь себе представить, что там творилось после бомбежки. Пациентов развезли кого куда, и неудивительно, что немного напутали. Все документы сгорели. В общем, получается, что личность так называемой Селии Джонс неизвестна. Мы из нее слова вытянуть не можем и до сих пор не выяснили, кто она. Вот такая загадка. Люблю трудные задачи, а тут еще одно интригующее обстоятельство – если состояние больной хоть чуть-чуть улучшится, она сможет назвать свое имя. Ну как, есть идеи?
Надеюсь, у вас с Дафной все хорошо. Элспет просила передать привет.
С добрыми пожеланиями,
P. S. Слушал вчера вечером твое выступление по радио. Здорово ты разнес этого мошенника с его психоанализом. У бедняги даже голос дрожал. Персонификация в бессознательном! Ну и бред! Думал, глупее фрейдизма ничего придумать нельзя, но юнгианцам это удалось!»
Глава 7
С каждым днем темнело все раньше. Стаи птиц взмывали над болотами и устремлялись на юг, выстроившиеся в небе косяки напоминали развевающиеся знамена. Смутная, туманная линия горизонта была окрашена красновато-коричневым и пурпурным, цвета расплывались, точно на акварельном рисунке.
Приближались холода, а мы с Джейн продолжали тайно встречаться. Она прокрадывалась ко мне в комнату не реже двух раз в неделю, а один раз мы осмелились провести вместе все воскресенье.
Мы лежали в кровати, наслаждаясь блаженной, удовлетворенной негой двух любовников, и лениво переговаривались. Мимоходом я упомянул, что хотел бы узнать больше о пациентках комнаты сна, об их жизненных историях. Джейн перекатилась на грудь и посмотрела на меня прекрасными зелеными глазами. Тушь размазалась по щекам, и в таком виде она была невероятно соблазнительна – этакая плохая девчонка.