— Приборы ладно, мне саркофаг нужен. Закрытый, цельный. Чтобы сразу в нём пространственную яму создавать. И чтобы был в человеческий рост.

— Как он должен выглядеть?

— Да внешний вид не главное. Железный гроб — вот и всё. Типа того, что в «Аватаре» было.

У меня вдруг засвербела мыслишка.

— А такие, которые в соляриях используют?

— Не был я, конечно, в солярии, но если они такие же, как их в фильмах показывают, то вполне подойдёт. Главное, чтобы туда человек помещался, и чтобы закрывалось всё плотно.

— Ладно, постараюсь. Есть у меня вариант. Может, что и выгорит.

Народу становилось всё меньше, ансамбль уже не играл, по залу нетвёрдо перемещались нетрезвые завсегдатаи. Официантки потихоньку уговаривали их разойтись. Они растолкали Георгия и, ничего не понимающего, вывели к гардеробу. К нам тоже подваливала одна и участливо интересовалась, не забрать ли бокалы. Хоть «Прожектор» и работал до последнего клиента, но сотрудникам заведения хотелось свалить домой пораньше.

Делать здесь действительно было нечего. Стали собираться. Впрочем, я чувствовал, что чаша моя ещё не полна. То ли от выпивки, то ли просто сами по себе закружились в груди романтические ветры. Нежности захотелось, ласки.

Решил звякнуть Кислой.

Перед тем, как попрощаться, Костиков вдруг сообщил мне:

— Антон Самохин заходил ко мне недавно. То да сё, но между прочим поинтересовался, как у меня дела по вскрытию пространства продвигаются.

Гарибальди? Чего это он?

И вслух то же самое сказал:

— Чего это он? Вроде ему всё это по барабану было.

— Может, так просто спрашивал, для поддержания разговора. А может и не по барабану.

Только бы он Никиту не вздумал вербовать! Никита податливый и социалист убеждённый, его перетянуть не сложно. Но не его это всё, не его. Не боец он.

Да и вообще, зря я в Звёздочке растрепался о наших с Костиковым делах.

Шампанское класть было некуда, но на моё счастье официантка где-то отыскала мне потёртый, но вполне ещё крепкий пакетик.