«А какое решение было бы приемлемым?»

Президент Саддам Хуссейн:

«Если бы мы смогли сохранить за собой весь район реки Шатт-алъ-Араб — нашу стратегическую цель в войне с Ираном — мы пошли бы на уступки (Кувейту). Но если нас вынудят выбирать между половиной Шатт-аль-Араба и целым Ираком (который, с точки зрения Ирака, включает в себя и Кувейт), тогда мы откажемся от всего Шатт-аль-Араба, чтобы отстоять наши права на Кувейт и сохранить весь Ирак в таком виде, в каком мы хотели бы его иметь. (Пауза). Каково мнение Соединённых Штатов на этот счёт?»

Посол Гласпи:

«Мы не имеем никакого мнения по Вашим арабо-арабским конфликтам, каковым является и Ваш спор с Кувейтом. Госсекретарь (Джеймс Бейкер) направил меня к Вам, чтобы особо подчеркнуть указание, впервые данное Ираку в шестидесятые годы, которое заключается в том, что проблема Кувейта не имеет отношения к Америке» (подчёркнуто расшифровщиками).

(Саддам улыбается).

На пресс-конференции в Вашингтоне, созванной на следующий день (26 июля 1990 года), один из журналистов спросил представителя Государственного департамента США Маргарет Тутвейлер (Margaret Tutweiler):

«Скажите, Соединённые Штаты направляли иракцам какое-либо дипломатическое послание в связи с тем, что те разместили на границе с Кувейтом тридцатитысячное войско? Правительство США выразило в какой-либо форме свой протест?»

На что Тутвейлер ответила:

«Я абсолютно ничего не знаю ни о каком подобном протесте».

31 июля 1990 года, за два дня до захвата Ирака, помощник государственного секретаря США по ближневосточным делам Джон Келли торжественно заявил Конгрессу:

«Соединённые Штаты не имеют обязательств перед Кувейтом по его защите и не намерены оборонять Кувейт, если Ирак нападёт на него».

Ловушка, с умом расставленная Гласпи, была подкреплена усиливающими её замечаниями Тутвейлер и Келли, которые, хотелось бы прибавить, представляли собой тщательно продуманную ложь, и за эту ложь они также должны отвечать перед Конгрессом. Саддам Хуссейн, как и столь многие его предшественники, немедленно попался в ловушку, расставленную Гласпи, считая, что женщина не может лгать, и поверив, что США ничего не предпримет, если его войска оккупируют Кувейт.

2 августа 1990 года, через восемь дней после встречи Гласпи с иракским президентом, крупные бронетанковые силы и войска Саддама Хуссейна вторглись на территорию Кувейта. До назначения Гласпи послом, в период с 1980 по 1988 год, Соединённые Штаты оказывали значительную тайную поддержку Ираку в его войне с Ираном. Как мы теперь понимаем, это была стратегия, направленная на завоевание доверия Хуссейна, когда Штаты притворялись его другом.

После окончания Ирано-Иракской войны (в ходе которой Кувейт ссудил Ираку четырнадцать миллиардов долларов, что являлось частью генерального плана по свержению президента Хуссейна) между Ираком и Кувейтом возникли разногласия по поводу точной демаркации их границ, доступа к водным путям и ценам, по которым должна была продаваться кувейтская нефть. Ирак обнаружил, что Кувейт бурит скважины около его месторождений нефти в Румалии и крадёт у Ирака миллионы баррелей неочищенной нефти. Хуссейн решил захватить Кувейт, чтобы положить конец этому воровству в крупных размерах, и, как однажды покажет история, его действия были абсолютно правомерны.

Первый журналист:

«Госпожа посол, верны ли эти расшифровки (протягивая их ей)?»

(Посол Гласпи молчит).

Второй журналист:

«Вы знали о том, что Саддам собирается напасть на Кувейт, но не предостерегли его от этого. Вы не сказали ему, что Америка будет защищать Кувейт. Вы сказали ему обратное — что Америка не имеет к Кувейту никакого отношения».