Он одной рукой приподнял Андрея, приложил палец к артерии на шее. Та едва слышно вздрагивала.

– Ничего, ничего, Андрюха, мы с тобой и не из такого дерьма выбирались. И на этот раз выберемся. Я же с тобой. Держись, браток, держись.

Бандит попытался отползти к стене, но нога Комбата в тяжелом башмаке настигла его.

Удар в голову был настолько сильным, что бандит отлетел к стене и замер бездыханным.

– Вот так-то! Таким ты мне больше нравишься, ублюдок! Сейчас, сейчас, Андрюха, я тебе подсоблю, – Комбат опустился на колени перед своим избитым, потерявшим сознание другом. – Ну, давай же, давай! Открой глаза Он взвалил Андрея на плечи и двинулся из комнатки. Рублев прекрасно понимал, что те трое, ушедшие сменять пост у входа, выстрелы услышали и через пару минут окажутся здесь. И еще Комбат понимал, выйти из подземного хранилища через ворота ему не удастся. Значит, надо искать другой путь.

Он хорошо помнил план, который ему дал Бахрушин, знал об узких лабиринтах, о штреках, которые ведут к люкам на полигоне. Вот одним из них Комбат и решил воспользоваться. Он двинулся в темноту склада.

Минут через десять полковник Иваницкий уже был у входа на склад, а три бандита рыскали в подземельях, разыскивая Комбата. Когда они добрались до маленькой комнатки, где мучили Подберезского, то нашли три трупа.

И буквально озверели. Они бегали по складу, прячась за колонны, и кричали:

– Эй, козел, мент! Иди сюда, мы с тобой разберемся! Тебе отсюда живым не выбраться!

Комбат и без их истошных воплей понимал, выбраться ему будет очень сложно. Но он обязан был это сделать, ведь надо спасти Андрея Подберезского, надо вытащить его из этого гнусного подземелья.

Позвонили Гапону и рассказали о том, что произошло. Гапон был вне себя от ярости:

– А Иваницкий где? – спросил он у Гоши – у того бандита, который минировал подземное хранилище.

– Иваницкий в подземном складе.

– Гоша, взрывай!

– Так там же наши!

– Я знаю, не тупой, но я тебе сказал взрывай, значит взрывай. И быстрее!

Гоша забрался в машину и та, взревев мотором, понеслась к воротам за территорию, огороженную колючей проволокой. Гоша понимал, что если он не выполнит приказ Гапона, он не жилец. Отъехав на километр, он вытащил передатчик, положил его на соседнее сиденье и посмотрел на часы.

Борис Рублев в это время тащил Андрея Подберезского по узкой бетонной штольне.

– Скорее, скорее! Держись, Андрюха, держись! Скоро будем на свободе. Я тебе это обещаю.

Он добрался до штрека-колодца со ржавыми ступенями-скобами, вмурованными в бетон.