— Из всех ли посёлков здесь есть люди? Или только из центральных с 1-го по 6-й?

— Мы из 18-го, проревел у меня за плечом кто-то. Мы из 7-го. Здесь из 12-го. Из 9-го, 14-го, 8-го, 17-го. Неслось над площадью.

— Тогда предлагаю считать, что это собрание всех работников корпорации. И ставлю на голосование предложение, по организации добровольных отрядов охраны посёлков и выбора поселкового главы совета с помощниками. Голосуем поднятием рук.

Я привстал на носочки, стараясь разглядеть, как голосуют люди и сам поднял руку. Похоже что все были за!

— Подавляющее большинство за, но нужно дать проголосовать и тем кто против. Опустите руки, теперь пусть поднимут руки кто против этого предложения.

Я уже подпрыгивал, что бы лучше видеть. Против поднялось пара десятков рук. На несколько тысяч собравшихся, можно сказать решение принято единогласно. Площадь довольно гудела, так что Олафа уже не было слышно. Наконец по рядам стало разноситься, «Да тише, не слышно что господин Хансен говорит!», «Эй там заткнитесь, ни чего не слышно!», «Да уймитесь же ради бога. Дайте послушать!». Минут через пять площадь затихла. Дождавшись тишины, Олаф продолжил.

— Что бы снова не собирать всех, хочу внести ещё одно предложение. Как вы знаете, территория корпорации по гражданским вопросам, вне юрисдикции Мексиканского законодательства. Предлагаю так же в посёлках выбрать судью по гражданским делам и присяжных. Тише, тише я не закончил. Корпорация не может решать ваши бытовые неурядицы. Пусть их сейчас совсем мало. Но всё же их нужно решать и решать по чести и справедливости. Выберите самых достойных на должность судьи и в присяжные. Но напомню, они должны быть из работников корпорации. И начать предлагаю с 4-го посёлка.

— А что там случилось? Почему с четвёртого? Что там произошло? А в чём дело то? Что в 4-м приключилось? Слышалось с разных сторон.

— Да не чего особенного, подрались два соседа. Поломали четыре куста живой изгороди. По контракту нанесение ущерба корпорации должно быть возмещено. Вины своей они не отрицают. Администрация может просто вычесть с них стоимость новых кустов из питомника и за работу озеленителей, по посадке живой изгороди. Но лучше пусть это дело рассмотрит суд. И выявит виновного. Так будет честней и справедливей чем наказать и не виновного. Для заседаний суда, пока не построены здания поселковых советов, можно использовать конференц-зал в главном административном корпусе. Так что давайте голосовать за предложение по выбору судий и присяжных в посёлках.

Проголосовали все за, даже ни кого против не было. Олаф сказал, что сегодня вышел первый номер корпоративной газеты. И он попросит редактора, в завтрашнем номере, подробно отразить принятые сегодняшнем собранием решения. А те кто слушают нашу радиостанцию и небыли сегодня здесь, смогут услышать обо всём в утреннем выпуске новостей.

Народ стал постепенно с площади расходиться.

Я прошёл в административный корпус и поднялся в кабинет Олафа.

— Олаф, уделишь мне минут десять?

— Конечно Ричи, говори что хотел.

— Мысль у меня появилась. ДООП это хорошо, но ещё можно ускорить реагирование на ЧП. Поставить в крайних домах посёлков, тревожные кнопки с выводом на пульт в пункте охраны посёлка.

— Технически это сложно сделать?

— Да нет, всё элементарно. Можно уже проложенные телефонные линии использовать.

— Тогда дождемся когда выберут поселковые советы. И предложим им эту идею. Пусть реализуют.

— Олаф скажи, ты это сегодняшнее волеизлияние народа, специально для Карденаса организовал? Ведь это всё можно было спокойно решить в рабочем порядке. И организовать ДООП. И вооружить служащих корпорации. Выбрать поселковые советы и суды. Так в чём смысл этого действия?

— Ты правильно Ричи догадался. И для Карденаса в том числе. Зато время пока он был президентом, сильно забронзовел товарищ. Хотелось ему напомнить, для чего мы революцию делали и за что сражались. Что бы вспомнил, для кого он социальные реформы проводил, национализировал собственность иностранных компаний и отбирал землю у латифундистов.