– Ну, это хороший способ избавиться от кого-нибудь, кого вы не хотите больше видеть.

Старк вдруг рассмеялся в неподходящем месте, или это показалось Сьюзен.

– Нет, я имею в виду настоящую пользу. Ты можешь представить от этого другую пользу, кроме финансовой?

– Я думаю, что реципиенты, которым пересаживают такие трансплантаты, получают пользу, если не знают, откуда берутся органы.

– Я имею в виду пользу в более широком смысле. Пользу для общества.

Сьюзен постаралась думать, но ее глаза закрывались. Она снова выпрямилась. Польза? Она посмотрела на Старка. Предмет беседы становился таким расплывчатым и странным.

– Доктор Старк, я что-то плохо понимаю...

– Ну же, Сьюзен. Постарайся. Ты проделала такую замечательную работу, чтобы раскрыть механизм этого дела. Подумай. Это важно.

– Не могу. Это все такой кошмар, что я даже не могу употреблять слово "польза", – руки Сьюзен стали наливаться свинцом. Она потрясла головой. Секунду ей казалось, что она сейчас уснет.

– Ладно, ты меня удивляешь, Сьюзен. Последние несколько дней ты выказала такой ум, что я было подумал, что ты сможешь стать одной из немногих, способных увидеть другую сторону этого дела.

– Другую сторону? – Сьюзен плотно сжала глаза, а потом широко открыла их, надеясь, что они останутся открытыми.

– Именно, – Старк повернулся к Сьюзен, наклонился вперед и оперся руками в стол. – Иногда бывают такие ситуации... как бы это сказать... нельзя ожидать, что простые люди смогут принимать решения, которые способны обеспечивать долговременную пользу. Простой человек думает только о своих каждодневных потребностях и нуждах.

Старк встал и направился в угол, рядом с которым находилось огромное окно. Он посмотрел через стекло на медицинский комплекс, значительная часть которого была построена с его помощью. Сьюзен почувствовала, что не может пошевелиться. Ей было трудно даже повернуть голову. Она знала, что утомлена, но никогда не чувствовала себя такой усталой и апатичной. Образ Старка то расплывался, то становился четким у нее в глазах.

– Сьюзен, – внезапно позвал Старк, оборачиваясь и глядя ей в лицо, – ты должна понимать, что медицина сейчас находится на грани, может быть, величайшего прорыва вперед в своей истории. Открытие анестезии, открытие антибиотиков... все эти эпохальные открытия побледнеют перед следующим гигантским шагом вперед. Мы почти проникли в тайну механизма иммунологической толерантности. Скоро мы сможем трансплантировать любые человеческие органы, когда захотим. Это может решить проблему рака, дегенеративных заболеваний, травм... простор для работы бесконечен. Но такие прорывы никогда не совершаются легко, им сопутствуют тяжелая работа и жертвы. Цена таких прорывов велика. Нам нужны такие первоклассные больницы, как Мемориал, и их возможности. Потом, нам нужны такие люди, как я, которые, подобно Леонардо Да Винчи, могут переставить узкие рамки законов, чтобы обеспечить прогресс в исследованиях. Что было бы, если бы Леонардо Да Винчи не выкапывал трупы для анатомирования? Что было бы, если бы Коперник подчинился законам и догмам церкви? Где бы мы все были сейчас? Все, что нужно нам сегодня для такого прорыва, это данные, данные, достающиеся тяжелым трудом. Сьюзен, у тебя хватит ума, чтобы оценить мои слова.

Несмотря на темное облако, застилавшее мысли Сьюзен, она начинала понимать то, о чем говорит Старк. Она попыталась встать, но поняла, что не может даже поднять руку. Она напряглась, но смогла только опрокинуть остатки своего виски на пол. Кубики льда рассыпались по ковру.

– Ты понимаешь, что я говорю, Сьюзен? Думаю, понимаешь. Наша система законов не приспособлена к нашим нуждам. Бог мой, они не могут даже допустить мысль об отключении пациента от аппаратов, даже если точно известно, что его мозги превратились в безжизненный студень. Как может наука развиваться, если социальная политика представляет собой такую помеху? – Теперь, Сьюзен, я хочу, чтобы ты серьезно подумала. Я знаю, тебе сейчас тяжело думать, но постарайся. Я хочу кое-что сказать тебе и хочу получить ответ. Ты очень, очень умная, девочка. Ты одна из тех... как бы выразиться... элита звучит слишком затерто, но ты понимаешь, о чем я говорю. Нам нужны люди, такие люди, как ты. Я хочу сказать тебе, что люди, которые работают в Институте Джефферсона, находятся на нашей стороне. Ты понимаешь, на нашей стороне?

Старк замолчал, глядя на Сьюзен. Она старалась приподнять веки над зрачками. Это отнимало у нее все силы.

– Что ты ответишь на это, Сьюзен? Хочешь ли ты посвятить свои мозги на пользу общества, науки и медицины?

Рот Сьюзен попытался сформировать какие-то слова, но получалось только шипение. Ее лицо напоминало маску. Старк склонился над ней. Он поднес свое ухо к губам Сьюзен.

– Скажи еще раз, Сьюзен. Я услышу, если ты скажешь.