Она лежала на цветах, стон наслаждения на её устах.

Должно быть, муж её имел, я в ярости на них смотрел.

От этих стонов что она, в мой адрес не направит никогда;

Последнюю надежду потерял, и Дьявол, покинув меня сказал:

«Даже Сатана — брат мой, по гневу и жестокости не сравнится с тобой!»

Врата Ада закрылись для меня.

Да, черт с тобой! Владыка Ада! Обойдусь и без тебя!

Коль внутренне слаб, оказался, ты бы убил во мне себя.

Любовь моя же не прошла, к той, что в саду имел не я;

Дождался в комнату когда, с мужем спать пошла она.

Свет погас, мой час настал, внутри себя я ликовал.

Дверь открыл, вошел, закрыл, увидел ту, которую любил.

Вдох.

Выдох. Топор схватил и лезвием кромешную тьму рубил.

Муж мёртв, а любовь моя, пробудилась ото сна.

«Кто здесь? О нет, не надо! Умоляю сжалься! Пощади!

Твои глаза! Твой взгляд! Я вспоминаю! Но ты же клялся мне в любви?!»

Топор на грудь её упал, и сердце я с собой забрал,

А бездыханного тела взгляд, направлен на двух забившихся в угол ребят.

Освещала детям луна, творенье рук чистого зла.