Кожу с мяса сдирая.

Но, к концу ведет начало,

И орлов пало немало.

Стала ярость — красотой,

Усмирив характер свой.

Жизни нет в моих глазах,

Но мой взгляд, и впредь, вселяет страх.

— Великолепно! — сказал я.

— Называется «Орёл». Путаюсь реализоваться как поэт, — сказал он.

— У вас все получится, — сказал я.

Мне кажется, что коридору нет конца, идем, идем, идем… Божест останавливается и обращает взгляд на стену.

— Что случилось? — сказала Люция.

Божест кивнул головой на стену. На сырой стене каждые несколько метров повторялось одно и то же странное граффити — одна строчка, написанная белой краской:

Бог умер. Ницше.

Божест скинул рюкзак с плеч, достал баллончик с синей краской и под каждой надписью дописал:

Ницше умер. Бог.

— Что с ним? — сказал Корсиканец.

— Синдром Бога, — сказала Люция.

— Боюсь, что здесь ему будет нелегко, — сказал Корсиканец.

— Справится, — сказала Люция.