— Прости, мамочка, — полила откровенные слезы Светка. — Я все сделаю, умоляю, прости.

— На четвереньки, потаскуха! Повернись! Раз не хочешь быть достойной молодой барышней, а так жаждешь поскорее испытать всю ту грязь, через которую пришлось пройти мне, то пусть лучше я преподам тебе этот урок, а не беспощадная жизнь.

Сказав это, Аня решительной и такой крышесносной походкой прошла мимо Миши, что тот даже отложил смартфон и запустил руку в штаны. Из минихолодильничка она достала литровую бутылку кефира, наверняка с какими-то страшно полезными бифидобактериями, и вернулась назад.

«Она ж холодная!» — в панике подумал Миша, но двигать рукой не перестал, а лишь нарастил темп.

Властная и такая прекрасная в этом образе Аня, когда приблизилась к обезоруживающе покорной Свете, вдруг поставила свою ногу на спину «дочке» и, наклонившись, отвесила ей существенный шлепок по мягкому.

— Ой-ой, мамочка. Прошу, — но что конкретно просила в данный момент явно переигрывающая Светка — решительно непонятно. Уж очень всё неоднозначно, особенно ее выражение лица.

— Молчи, шлюха! Ты собственноручно пытаешься поломать свое будущее респектабельной замужней дамы. Ради чего? Ради пихания всякого себе между ног? Да стоит тебе слегка потерпеть до замужества с состоятельным и достойным господином, и тогда уже сможешь развлекаться со всякими пылкими молодыми офицерами на стороне. Но для этого нужно сначала окончить гимназию с безупречной репутацией, дура! Поэтому я сейчас надолго утолю голод твой порочной дырки, — последнюю фразу «мамочка» угрожающе прошипела.

В следующий момент Миша даже зажмурился от произошедшего. Бутылка на удивление легко, по-видимому из-за очевидной любому наблюдателю крайней степени возбуждения Светланы, вошла в то место, что предназначено для гораздо более теплых, упругих и, главное, меньших предметов куда более природного происхождения, так сказать. Света всхлипнула, но подалась попой на встречу объекту-нарушителю границ ее «девичей» чести. Плотоядно же ухмыляющаяся Анечка — лишь отвесила очередной шлепок и продолжила нравоучения, крепко при этом удерживая бутылку, пока ее «доча» всё наращивала темп в попытке поглотить то, что ни при каких обстоятельствах не способны вместить ее пульсирующие глубины.

— Ты видишь, милая, как это мерзко и отвратительно, когда в тебя суют что-то постороннее?

— Да-а-а, милая ма-амочка, — с восторгом и вожделением насовывалась Света на объект своей противоестественной страсти. — Это про-осто отвратительно!

— А мне приходится ежедневно переживать это унижение. Когда как я хотела бы ощущать на себе восторженные и похотливые взгляды не этих мерзких мужланов, а... неважно. Трудись старательнее, принимай самоотверженнее, впитывай жадно, — а Света ох как трудилась, принимала и впитывала, пока Аня продолжала наставление, — науку своих учителей! И тогда в своей жизни ты сможешь, преимущественно сама, выбирать, что именно будет на том месте, где сейчас эта бутылка!

— Благода-арю за науку, ма-амочка, — уже слабо контролировала себя распаленная Света

— Ну не стоит, милая, не стоит. Право слово, это такая малость, — ласково ворковала Аня, совершая, правда, теперь ещё и вращательные движения кистью той руки, коей в данный момент задавала взбучку «двоечнице».

Миша же уже не хотел быть безучастным наблюдателем:

— Так, я этот... эм, респектабельный который. А, состоятельный господин. Пришел, в общем, на смотрины своей будущей супруги. Короче, вытяга́й из нее... это вот.

— Ах, Платон Аполлинариевич здесь, — мягко говоря, внезапно преобразилась в радушную хозяйку кадровичка, картинно при этом всплеснув руками.

— Маменька, а мы их не ждали-с, — поддала адку юристка.

Миша, конечно, подергал чутка глазом, но не стал менять планы на «смотрины».

— Душечка, что же ты не приветствуешь уважаемого гостя? ВСТАЛА! — последнее милой Анечкой было сказано так, что Миша сам невольно вытянулся и чуть не отдал честь, хоть и был не по форме.

Светочка же, на это вот всё, неуклюже завозилась из-за забытого в ее глубинах предмета, мешающего резво выполнить указание тов.Мамы, но довольно скоренько приняла надлежащую ситуации позу и присела в почтительном книксене или реверансе. Миша не разбирался. Именно в этот момент мама́ и выдернула то, что мешало Плато... тьфу ты, Мише приступить к «смотринам».