– Но ты ведь можешь им приказать? – с насмешкой протянул Лоурден, любивший иногда поиграть в избалованного подростка, каким на самом деле не был никогда.
– Не могу, – серьёзно ответил Олтерн, бросив воспитаннику один из тех загадочно-весёлых взглядов, каким приглашал разгадать каверзную на первый взгляд, но простую в решении задачку.
– Почему? – Несколько бокалов игристого вина, выпитые королём в честь своей коронации, вовсе не располагали его к серьёзным рассуждениям.
– Вы и сами поняли это, ваше величество. – Герцог сделал шаг в сторону, словно намеревался уйти. – Только не готовы сейчас сформулировать.
– Э-э! Олтерн! Ну, так нечестно! У меня праздник, а я должен теперь размышлять над твоими словами!
– Ваше величество! – полуобернувшись, укоризненно сообщил советник. – У меня важное дело, которое никак нельзя отложить, и я уже опаздываю. Поэтому придётся вам всё же немного поскучать без меня.
– Но сегодня я не желаю скучать. – Капризные нотки вмиг растаяли в голосе короля, и так же легко слетела его бесшабашность подвыпившего гуляки. – И ещё мне почему-то кажется, что там, куда идёшь ты, будет не в пример веселее.
– Несомненно, – уверенно бросил герцог и, не оглядываясь, вышел через усиленно охраняемый гвардейцами выход, ведущий в недоступные гостям залы, ни на миг не сомневаясь: его величество следует за ним.
– Так куда мы идём? – осведомился король через несколько минут, когда, миновав приёмный зал, Олтерн уверенно направился в другое крыло здания.
– В одно довольно известное место, где нужно строго соблюдать правила игры, стоять, не шевелясь, и молчать, что бы ни происходило, – веско заявил герцог. – И если вы в себе не уверены, лучше со мной не ходите.
– Мне кажется, Олтерн, или ты пытаешься оскорбить недоверием своего короля?
– Разумеется, вам только кажется, ваше величество. Ни о каком доверии или недоверии речь даже не шла. Я могу сомневаться лишь в крепости вин, поставленных главным виночерпием на ваш стол.
– Теперь ты намекаешь на моё пьянство, – недовольно констатировал король.
– Ох, я начинаю всерьёз думать, что помолчать полчаса сегодня вам не под силу, – резко остановился Олтерн, – и зову стражу. Пусть проводят вас назад.
– Ну уж нет, теперь я иду только вперёд! И буду объясняться с тобой только жестами! Вот! – возмутился король и, зажав одной рукой рот, властно указал другой в ту сторону, куда они, как он считал, направляются.
Олтерн только исподтишка ухмыльнулся и снова зашагал впереди.
В одном из проходных залов герцог резко свернул к комнатке, у двери которой непонятно зачем маялся суровый стражник, и, едва они с Лоурденом оказались внутри неё, двое лакеев ловко набросили на каждого полупрозрачную накидку из чёрного шифона. Примерно того фасона, что носят на улицах Торемского ханства девушки, едва вступившие в пору девичества.
Король саркастически хмыкнул, рассмотрев, как забавно смотрятся длинные ноги герцога, выглядывающие из-под развевающейся ткани, и совсем было собрался высказаться по этому поводу. Но тут же сообразил, как именно выглядит сейчас сам, и решил не нарушать своего обещания молчать.
Двери в знаменитую банановую гостиную Лоурден узнал сразу и ещё крепче стиснул зубы, хотя едкий вопрос, с каких это пор советник увлекается наблюдением за грязными шуточками, так и крутился на языке. Сдержаться помогло воспоминание о том, как рьяно Олтерн защищал своего бывшего адъютанта, пару лет назад сломавшего нос одному из шутников.
– Быстрее, они уже близко, – тихо проговорила дежурившая у дверей явно мужская фигура в такой же накидке, и король от изумления приоткрыл рот, узнав голос графа Феррез, о котором вспоминал всего полминуты назад, – встаньте в ближайший правый угол.