Я вернулась к лестнице, села на корточки. Салливан прижат к груди, телефон в руке. Обстановка внизу накалялась: ты расхаживала взад-вперед, не переставая целиться в Рафаэля, лицо которого приобрело мертвенно-бледный оттенок.

Я нажала кнопку записи. Стараясь не задеть соску во рту малыша, наклонилась и положила телефон на пол.

– Прости, зря я тебе такое сказал. – Рафаэль повесил голову.

Вот так, продолжай извиняться.

– Не нужно мне твое снисхождение! – Ты остановилась и гордо задрала подбородок. Со своей наблюдательной позиции я разглядела, что у тебя на лбу выступил пот. – Ты действительно жалеешь, что требовал избавиться от ребенка? Сомневаюсь.

– Конечно, жалею. – Он смотрел на тебя умоляющим взглядом. – Я был не прав. Если бы тогда я знал, что значит потерять сына, то ни за что не попросил бы сделать аборт. Я правда очень сожалею, Келли, но прошу тебя, расскажи, что случилось с Аароном.

Салливан заерзал. Я покачала его, придерживая соску. Пожалуйста, посиди тихонько еще чуть-чуть. Мне отчаянно хотелось узнать правду. Я подалась вперед, не желая упускать ни единого слова.

– Аарон… – Как странно ты произнесла его имя. Словно он был тебе дорог. – Да, не стоило с ним так поступать. – Ты прикусила дрожащую губу. – Очень славный парень. Тебе до него далеко. – Ты сердито посмотрела на Рафаэля. – Поверь мне, я не хотела от него избавляться.

– Так это ты? Ты его убила? – спросил Рафаэль, игнорируя ее раскаивающийся тон.

– У меня не было выбора.

– Значит, передозировка оказалась вовсе не случайной?

Я думала, ты не ответишь, но через пару минут все же услышала:

– Нет. Я подсыпала таблетки в его бокал.

По лицу покатились слезы, губы дрогнули.

Мой сын.

Мой малыш.

Я познакомился с девчонкой. Мы пока не встречаемся, но она мне нравится. Она классная.

Так это ты его убила.

Рафаэль зажал рот рукой, на глазах выступили слезы. Посеревшее лицо почти сливалось с цветом стен.

– Ты накачала моего сына? Накачала лекарствами до смерти?