К счастью, задние стекла у тебя затонированы, поэтому если бы меня и заметили, то решили бы, что это ты отправилась куда-то по делам. Я осторожно выехала из гаража и медленно двинулась по улице, не нарушая скоростного режима. Не хватало еще попасться из-за штрафа.

Через несколько минут Салливан опять задергался, и я почувствовала знакомое напряжение в плечах. Он всегда был беспокойным ребенком, но в последнее время плакал чаще обычного. Может, зубы режутся? Жаль, не спросила об этом у тебя.

И вновь ты проникла в мои мысли. В голове звучали твой голос, твои слова. Я заерзала и глубоко вдохнула.

Когда мой план только начал вырисовываться, я видела тебя лишь на экране компьютера, на фотографиях, в своем воображении. Теперь, после личного знакомства, претворять замысел в жизнь было куда труднее, чем я думала.

Я притормозила у домика, где раньше жила. Помню, как ты впервые зашла в гости и с каким отвращением смотрела на все вокруг. Я тогда едва не выпалила правду – о том, что гостевой домик – лишь временное пристанище, и скоро я уеду из города со своей новой семьей, – но сдержалась, прикусив язык до крови.

Элла явно была на кружке: машины нет, шторы задернуты. Оставаясь дома, она всегда держала их открытыми, даже ночью. Видимо, не боялась чужаков, хотя жила одна. Очень доверчивая женщина.

Она запросто сдала мне домик, не проверив документы и рекомендации. Объявление Эллы я нашла, сидя за компьютером в библиотеке. Позвонила, и мы встретились у нее дома (от мягкого дивана пахло каким-то старушечьим парфюмом). Я включила свое обаяние на полную мощь, дала ей подержать Салливана – и готово! Уже на следующий день я переехала.

Здорово, что все так быстро срослось, потому что до этого я ночевала в фургоне.

Я остановилась у обочины и заглушила двигатель. Салливан по-прежнему кричал и извивался, я с трудом достала его из машины.

– Оставить тебя тут, что ли? – рявкнула я, и он заплакал еще сильнее. – Прости. Прости меня! – В последнее время я слишком часто перед ним извинялась.