После моих слов дракон совсем расстроился и сник:

— Погано это, Аши… Я однажды видел его частично принявшим дар — и это было ТО! ещё зрелище, — Ароорамиран покачал головой и замолчал.

Я же вздохнула и, перетасовав продукты в сумке, начала разводить костер из заранее заготовленного с вечера хвороста. «Да, зрелище и правда, ещё то», — подумала я, вспомнив мужа с чёрными глазами.

— Погано. Но мы с ним справимся. Обязательно со всем справимся.

Плотно позавтракав горячей кашей, мы дружно сели около входа и наблюдали за всё не утихающим дождём.

— Долго это ещё продлится? — широко зевнув, спросила я.

— Ещё час, максимум два. Уже начинает светлеть, — сонно пробормотал в ответ дракон.

— Это хорошо. Надоело уже здесь сидеть.

— Кстати! Най, а у тебя прекрасный голос! Ты не думал о карьере трубадура? — оживился Ароорамиран, вспомнив вчерашний вечер и мои песнопения.

— Дурак ты, Мир! — Рэн поёжился от утренней прохлады и плотнее прижался ко мне. Да уж, я теплолюбивое существо, понимаю, как ему сейчас тяжело приходится.

— Это почему это я сразу дурак-то? — недоумённо пробормотал дракон и закатил глаза.

— Ну, во-первых, делать мне, что ли, больше нечего?! А, во-вторых, они уже лет эдак пятьсот как не трубадуры — не модное, прости Эллиания, это нынче слово. Их всех теперь кличут менестрели. Серость ты, чешуйчатая.

— Да откуда ж я знал-то? — недоумённо спросил дракон.

— Да я тоже не знал, честно говоря, — признался вдруг Рэн и вздохнул. — Это меня Амириаэн недавно посвятил во все эти «тонкости». Ещё он сказал, что я отстал от жизни и назвал меня древностью. Так что мы с тобой, мой друг, две древних серости. Не модные, и окончательно отставшие от жизни…

— Ах он, малолетний…

— Какой же он тебе малолетний, Мир? Ему уже больше трех тысячелетий!

— Знаешь. Сейчас, после того, как ты назвал его возраст… Я вдруг действительно почувствовал себя старым. Я ведь помню его ещё совсем маленьким детенышем.

В пещере ненадолго воцарилась тишина и стал слышен только стук дождевых капель о листья деревьев в лесу.

— Кстати, Най, а ты никогда не жалел, что сам не стал Владыкой?

— Нет. Никогда. Ты же знаешь, я никогда не стремился к власти. Да, мне нравится наблюдать как растут наши города, как растёт благосостояние у граждан. Мне нравится принимать участие в этом. Но быть на виду, быть Владыкой — нет, это точно не моё. Моя судьба всегда быть в тени, стоять у кого-то за спиной, защищать и направлять, Мир. Так было… — ненадолго замолчав, Рэн продолжил. — А сейчас я подумываю о том, что пора бы уже и мне, наконец-то, пожить спокойной и беззаботной жизнью. Сын уже давным-давно вырос, и в состоянии справиться со всем и без моей помощи.