Все-таки человек. Причем верхом на лошади.

Натаныч выехал с просеки на дорогу, повернул к Александру.

– Ну, привет! А где машину угробил?

– Застрял я на ней. Завалило у тебя дорогу, хозяин, не следишь! Скоро и на лошади не проедешь!

– В одиночку не справляюсь, а помощник вот уехал… Завтра дам ему лопату – и пусть расчищает! – Натаныч спрыгнул с Сороки, пожал протянутую руку. – Как съездил, Саня? Как отпраздновал, с подругой или без?

– С Иринкой, конечно! Тебе привет передает. И не только

она, – добавил Александр.

– А-а, побывал все-таки у Олега! Ну и как, узнал, наконец, кто ты такой?

– Узнал, и не только о себе. Еще про одного древнего рассказали. Живет, оказывается, прямо в нашем лесу.

– Это где же? – Натаныч нахмурился, но глаза смеялись. – Ну-ка, пошли, покажешь!

– Да вот к нему и иду!

– Правда? А я думал, ты ко мне! – егерь не выдержал, рассмеялся. – Ты уж извини, но нельзя тебе было всего знать.

– Да я понимаю… – отмахнулся Александр. – Все понимаю, кроме одного: каким образом я вообще сюда попал? Меня же никто специально не посылал, сам эту работу нашел. Или тоже не сам? Приказали, программу вложили?

– Сам, сам, не волнуйся. Никто тебя насильно не тащил. Вот предложили – было дело. Место тут не само собой возникло. Могу тебе честно сказать – не ты здесь первый стажируешься. Да и для меня, когда я из Казахстана переезжал, тоже специально освободили.

– А зачем переезжали? Как в газетах пишут, «в связи с известными событиями?»

– В газетах о наших делах не пишут. Например, о том, куда деваться человеку, если по документам ему ого-го сколько, а он живет и выглядит… На сколько я выгляжу? Ась?

– Н-не знаю, лет на пятьдесят, не больше шестидесяти.

– По нынешним документам мне примерно столько и есть. А по прошлым было бы почти семьдесят. Мне их сразу после Афгана сделали, в восемьдесят пятом. Когда комиссия забраковала.

– Так вы и в самом деле вертолетчик?

– А ты как думал? Конечно! Хоть сейчас в кабину.