Но что случилось бы, если бы она отказалась заклеить себе рот и связать руки? Наверное, он просто убил бы её сразу там на месте. Её отец, погружённый в работу в своём кабинете и так глубоко застрявший в своём собственном мирке, мог даже не услышать выстрела. И тело нашла бы бедная Габриэлла, когда та вернулась бы домой из магазина.

Она попыталась сопротивляться, когда он связывал ей лодыжки. А после этого она полностью потеряла надежду.

Теперь всё её тело болело от езды по кочкам в багажнике автомобиля и от борьбы с наручниками. Ещё она проголодалась и устала. Она подавила в горле крик и поднимающиеся рыданья. Она знала, что Петерсон убьёт её, если она попытается привлечь внимание. И она не должна тратить энергию. Она должна оставаться начеку, обращать на всё внимание и попытаться не упустить малейший шанс.

Неожиданно что-то озарило её – что-то, похожее на надежду. Сегодня вернётся из командировки мама. Возможно, она уже в Фредриксбурге. Если так, она точно поймёт, что Эприл похитили.

Он смеялся ещё громче и по его топоту казалось, что он танцует джигу. Эприл не могла сдержаться больше ни минуты.

– Моя мама найдёт меня! – закричала она. – И убьёт тебя!

Звуки над головой стихли. На мгновение воцарилась тишина. А потом последовало тихое хихиканье.

– О да, она придёт искать тебя, – ухмыльнулся он. – Я на это рассчитываю.

Звуки его шагов изменились. Теперь они спускались по крыльцу. Она затряслась от страха. Тогда он поднял кусок доски и заглянул внутрь. Он залез под пол со зловещей ухмылкой, держа в руке какой-то металлический цилиндр.

Что это? Огнетушитель? Какого чёрта он собирается делать с огнетушителем?

Неожиданно из него вырвалось белое шипящее пламя. Теперь она поняла, что это. Пропановая горелка. Мама упоминала горелку. Но она не говорила Эприл, что он делал с ней с её помощью.

– Иди сюда, моя прелесть, – услышала она его слова за гулом лампы.

Он пополз к ней, размахивая перед собой пламенем. Она вжалась сильнее в основание дома.

– Иди сюда и я расплавлю эти наручники с твоих рук, – сказал он.

Эприл не могла пошевелиться. Страх парализовал её.

– Испугалась огня? – сказал он. – Твоя мама тоже. Что ж. Давай подождём, пока ты станешь послушной и голодной. Может быть, тогда ты станешь храбрее. Посмотрим.

Эприл вжалась губами в сжатый кулак, чтобы не закричать.

Петерсон выключил горелку и выполз из-под пола, закрыв за собой отверстие. Она услышала, как он поднялся по лестнице, вошёл в дом и закрыл дверь.

Может, закричать теперь? Нет, это слишком опасно. Кроме того, она уверена, что никто её не услышит.

Она поняла, что начало темнеть. Что будет, когда свет совсем уйдёт? Что он сделает с ней тогда? Интересно, может ли она умереть от страха?