Князья недовольно зашумели. Вот ведь хам. Ишь, легкую смерть выпросил. Да на кол его!

— Что было целью этого похищения? — задал вопрос Директор.

— Они там вроде сохли друг по другу, ну вот им и организовали свиданку. Правда, их самих спросить забыли. — пожал крепкими плечами Арнульф.

— Что должно было случиться потом?

— Ну, у них же шуры-муры, поэтому ваша княжна должна была забеременеть.

— А потом?

— А потом мы с товарищем мальчишку должны были выпустить, а ее повесить. В кармане нашли бы записку. Мама, папа, так и так, этот негодяй меня обесчестил и бросил, а я удавилась от позора. Не хотела рожать ублюдка.

В зале начался крик. Даже чета Пернатых Змеев потеряла самообладание. На лицах князей и княгинь был написан неописуемый ужас. Каждый из них объявил бы войну самому Императору, случись такое с их детьми.

— Почему у вас не вышло то, что было задумано?

— Этот пацан невозможно из себя благородный, и девку ту не тронул.

— Но тогда ваш план трещал по всем швам? — уточнил Директор.

— Тогда девку поимели бы мы с Карлом. Ее в петлю, а ему пулю в висок. И оба предсмертные записки оставили бы. Мол, натворили глупостей, и жить с этим не можем. Но этого хозяин велел не допускать, потому как не тот скандал уже. И нас на половину суммы оштрафовал бы.

— Как они сбежали? — задал Директор новый вопрос.

— Да развели нас с Карлом, как детей, — ответил Арнульф. — Пацан как будто сломался, и даже плакал вроде бы по ночам. А девка рыдала белугой, и в ногах валялась. Ну, мы и повелись…

— Это же инверсия Малых Умений! — воскликнула сестра Императора, которая по совместительству была Директрисой Школы. — Какая способная девочка! Мы же это не проходим. Применять женские умения мог на уровне мастера великий Сукайя, наш первый преподаватель. Это же из его наследия. Какие молодцы!

— Что у вас с рукой и ногой? И что с вашим товарищем?

— После того, как эти двое заморочили голову моему товарищу, мальчишка его зарезал собственным ножом, — ухмыльнулся наемник. — Потом этот громила выставил в дверь труп моего товарища, и я влепил в него пулю. Девка начала голосить, как ненормальная, ну я и поверил, что убил этого сопляка. А он с пистолетом Карла меня поджидал. Руку мне отстрелил из его револьвера, чтобы обезоружить, а ногу, чтобы я не сбежал.

— У него всегда была пятерка по стрельбе, — растроганно сказал командующий Первой Сотни, утирая слезу.

— Вам есть, что добавить? — спросил Директор.

— Есть, но я не буду, — усмехнулся Арнульф. — Все еще хочу легко умереть.