С его та с способностями, ораторским мастерством, харизмой и талантами можно было достичь в разы большего. Мне хватило увидеть лишь одно его выступление перед всеми этими новобранцами, чтобы понять это. Как он вдохновил их, как возвысил себя над ними, как негодование и готовый начаться бунт превратил в мотивированную на результат аудиторию.
Может он этого не понимает? Может он считает, что он лишь более полезная боевая единица? Типа, моё дело лишь добывать то, что просят, а остальное меня не касается… Если он и вправду думает так, я ему врежу.
Я не буду сдерживаться, такое невежество нужно вырвать с корнем. Я обязан дать ему понять, кем он является для базы. Каждое его действие, каждая вылазка на охоту, каждая добыча, даже его поведение пока он идёт от входа базы к своему номеру влияет на настроение большинства.
Львиная доля смельчаков, по сути, его ученики. Они могут относится к нему по-разному. Кто ненавидит, кто возносит чуть ли не до бога, а кто-то просто считает сумасшедшим. Это не важно. А важно лишь то, что от него напрямую зависит настрой людей.
Нужно будет поговорить с ним об этом. Но как? Как мне вообще коммуницировать с ним? Особенно после всего того, что с ним произошло? Он замкнулся в себе ещё после смерти Розы, а сейчас к нему и вовсе не подойти”
— Блять.
“Да поебать на всё! Просто вломлюсь к нему и скажу, что думаю. Поставлю его перед фактом. Задолбался думать, думать, думать. Это вообще-то работа главы, а не моя”
Прикусив большой палец, я толкнул входную дверь базы ногой. Сердце забилось сильнее, разгоняя лава-образную кровь по телу.
Кулаки сжались, подготовившись к непростому разговору.
История одного монстра — конец
“Стань”
— Боль, боль.
Хриплый голос напоминающий рык раненого зверя эхом разносится по вырытой гоблинами норе.
Громкий звук заставляет рыхлую землю сыпаться сверху и сбоку, увеличивая шансы обвала, но это мало заботит раненого монстра, сжимающего оторванную руку.
Он раньше не чувствовал боли, как до эволюции, так и после. Он не понимал, тогда во время боя с человеком, что адреналин затупил его болевые рецепторы, ведь до эволюции он не чувствовал боль, лишь страх, вызванный инстинктами.
— Боль!
“Сильнее. Ещё сильнее, не останавливайся”
Зеленоватая жидкость стекает с раны на пол, медленно впитывается в землю. Эхо дразнит слух. Становится всё жарче, а дышать всё сложнее из-за огненного пса, спрятавшегося от того крылатого монстра вместе с измождённым черчнем.
Монстра, на которого ему хватило только взглянуть, чтобы на животных инстинктах ощутить опасность. Весь его огненный мех, делающий его больше в глазах соперников, мигов поредел, уменьшившись до размера обычной собаки.
— Гхххх.