– Нет, – голос клята понизился, – рядом вода была. Через воду можно на ваш мир смотреть, а ходить нельзя. Зато слышать и говорить можно. Мыслями.

– Подожди… то есть вы можете перемещать души между телами в другой мир?

– Что ты! – засмеялся чертик. – Такое только богу под силу! Ну или случайно. Там много чего может быть, – засомневался он. – Одно знаю, что душа хотела сбежать. Вот и сбежала, не иначе как в чертоги божьи. А тебя сюда затянуло.

– Зачем?

– Так не умерла она, я же объясняю, – продолжал втолковывать он. – Не умерла, а сбежала, хоть и сама не ведала, как. Тело живо и пустым оставаться не может. Тебя и притянуло. А она, наверное, сейчас музыку небесную слушает, если не грешила сильно.

– А я… – голос дрогнул, – могу вернуться обратно?

Слева внезапно напрягся Ясень. Я не отрывала взгляда от притихшего чертика и пыталась унять круговорот сумасшедших мыслей. Если мое тело там не умерло, то я смогу в него вернуться? Вряд ли меня бросили прямо на тротуаре, наверняка доставили в больницу. И если удар был не сильным, то сейчас мое тело может быть в коме. И я могу сильно-сильно пожелать вернуться обратно, ведь так? И очнуться? Забыть все это, как сон, не выходить замуж за этого урода, не жить в стране, где ходят страшные слухи о поссорившихся послах воинственных стран.

Ласковое поглаживание кисточкой хвоста по венке на руке вывело меня из раздумий.

– Не сможешь. Мне жаль, душенька, но уже нет. Ты уже привязана к ним, – взмах хвостом указал на помощника, – сильнее, чем думаешь.

Я посмотрела на напряженного Ясеня, перебирающего в руках маленькие водные шарики, которые он всегда крутил в моменты тревоги или усталости. Действительно, а еще Мира… Уйду и ее точно сошлют, не смотря на округлившийся животик. Да и господина отца бросать некрасиво.

– Этот мир принял тебя, Маргарита, – тихо сказал юноша. – Ты не просто так забыла про подпись, твоя душа встраивается в это тело, в эту реальность, стирая границу личностей и видимую разницу миров. Как ты там обычно говоришь? Господин отец? Не задумывалась, почему так легко называешь отцом постороннего человека?

Я поперхнулась воздухом. А действительно! Как-то сразу прижилось звать его не только графом, но и отцом.

– А еще Мирка говорила, что ты не паниковала и не истерила, когда пришла в себя. Ты, конечно, леди с железной выдержкой, но неужели даже не испугалась, что очнулась в незнакомом месте?

– Испугалась, – призналась я. – Даже поплакала. Но думала, что это последствия шока, поэтому не хотелось долго рыдать.

– Может, и последствия. А, может, Мир твою душу ведет, – задумчиво резюмировал помощник.

– Все равно моя душа, я её веду, – тихо пробурчал ребенок, посильнее прижимаясь к моей руке. – Зря ты на мою душу наговариваешь.

– Так зачем лукавить, не молода я, – тихий смех осел легкой горечью на языке.

– Ты – может быть, тело твое прошлое – может быть, а душа молодая, вкусно пахнущая, – облизнулся клятик. – Никому не отдам, моя!

– А разве я – не моя душа?

– Нет, ты – это ты. Твой опыт и твои ошибки, твои сложные решения и налипшая за жизнь людская грязь. А душа… душа – другое. Мне лучше видно.