Но Никита выспрашивал такие подробности о магических предметах, что я, против воли, увлекалась разговором. Похоже, парень грезил возможностью получения магии с помощью артефактов для обычных людей. Не просто использование их, как приборов, но именно вживление способностей в тех, кто ими не обладал. В спорах я и не заметила, как мы дошли до ворот университета.

— О, вот и отец.

В первый момент я не обратила внимание на это замечание, но тут зрение, наконец, прояснилось, и я увидела высокого брюнета, опирающегося на дорогую машину. Стремительную, как и он сам.

Твою ж мать. Тот незнакомец из клуба. Теперь понятно, почему мне его лицо показалось смутно знакомым. Так, если Никите семнадцать, то этому около сорока. Выглядит моложе — но это нормально для магов. Значит, отец Никиты — сильный маг? А у сына нет магических способностей?

Или…

Или есть такой же артефакт, как у меня.

Жесть.

Грозит ли мне это чем-нибудь? Я в долю секунды проанализировала ситуацию — вроде нет. Даже если он меня узнает, что ж, подумаешь, у преподавателя его сына есть тайные предпочтения. Не в век инквизиции живем, стыдится и бояться нечего.

— Папа, это Влада Александровна. Я тебе рассказывал…

— Влада, — хриплый и чувственный голос. Всего несколько слов, а меня будто током пробило. Почему он так действует на меня? Вроде не должен — я вполне в состоянии контролировать себя по нескольку месяцев, — Сын про вас говорил, но я… представлял вас несколько иной. — интересно, что мог говорить Никита, видевший меня два раза в жизни? — И мне кажется, мы как-будто встречались… Не припомните?

Мужчина посмотрел насмешливо, а я разозлилась.

— Не припомню.

Тот усмехнулся и протянул мне руку:

— Максим Григорьевич…очень приятно

Блин, нельзя давать ему руки. Мало ли, вдруг у него осязание есть магическое — редкая черта, но рисковать не следует. Я неопределенно кивнула и ухватила покрепче сумку, будто именно в необходимости тащить тяжелые книги и крылась моя невежливость:

— И мне очень приятно… Что у вас такой увлеченный сын. Но мне пора… удачи.

Развернулась и пошла в сторону метро. Попросту смылась, так и чувствуя, что спину мне сверлят две пары глаз. Одна — с недоумением, а вторая с уже знакомым раздражением.