— Вне планет Веера смена оболочек мне недоступна, а развитием этой я неустанно занимаюсь с того дня как проснулся здесь… — начал было я, но Мин строгим голосом меня перебил.
— На пятом ранге да, — не стал спорить я, — вот возьмем ступень Богатыря. Теперь с тобой это вопрос пары лет…
— В каком смысле мало? — недовольно выдохнул я, — мои расчеты не ошибаются, приятель. Местный Богатырь вполне сопоставим по объему энергии с зачаточным эфириалом, что в сотню раз превышает необходимое…
— Я найду способ, — напряженно закусил я губу.
Честно говоря, не ожидал что все настолько серьезно. Только Мин может установить связь с Цитаделью и просчитать эту возможность. Все мои расчеты без него были гипотетические и имели погрешность… но чтобы погрешность была настолько велика…
И все равно, это ничего не меняет.
Я был создан нести равновесие в миры Веера, а не умирать на безвестной планете будучи запертым в смертной оболочке. И ладно бы погиб я один, с этим я мог смириться. Но дать погибнуть и Мину я не мог.
В отличие от диких эфириалов, сознание тех, что были прикреплены к нам, было крепко связано с Цитаделью. Разорвать эту связь возможно лишь изнутри Веера. Поэтому в тот миг, моя смерть могла освободить Мина. Она давала ему выжить, а нахождение внутри Веера позволило бы ему сохранить свою целостность сознания и шанс стать свободным.
Но Мин не воспользовался шансом и решил спасти меня.
Глупец.
Если же теперь я умру вне Веера, то Мин умрет вместе со мной без вариантов.
Незримая нить, что связывает его с Цитаделью и теоретически позволяет ему устанавливать с ней связь из любой точки вселенной, просто выжжет его сознание. Этот рубильник безопасности накрепко вшит в эфириала дабы исключить возможность появления врага, который в курсе всех секретов и оборонительных протоколов служителей Цитадели.
Отчасти, тот дикий что заманил нас в ловушку был прав. Такие эфириалы как Мин — пленники.
Они не свободны.
И единственный шанс вернуть ему шанс на свободу — это вернуться внутрь Веера.
И я это сделаю.
Потому что я должен Мину жизнь. А долги я привык возвращать. Всегда.