Мариша так же, как и Таня в свой первый день пребывания в Голубой Дали, была приятно удивлена таким доверительным отношениям между слугой и господином.

Буршан взял Таню за руку и подвёл к крыльцу:

— Не только я скучал по тебе, голубка, но и наш дом тоже. — Шепнул он ей на ухо, касаясь при этом губами её шеи.

Они ещё и подняться по ступеням не успели, как дверь распахнулась и на пороге появилась заплаканная Эрда.

— Господин, с тобой всё хорошо! — она провела ладошкой по глазам, вытирая слёзы. Перевела взгляд на Таню и не сдержала радости:

— Госпожа! Ты вернулась! — быстро спустилась по ступеням и обняла Татьяну.

— Конечно, вернулась! — Таня тоже обняла девушку. — Да не одна, а с подругой. Познакомься, Эрда, это — Мариша. А почему ты плакала?

— Я очень испугалась за господина. Вдруг с ним беда приключилась?

— Всё хорошо, не переживай. Все беды остались позади! Вытирай слёзы и пошли в дом.

В доме Таня сразу развила бурную деятельность:

— Эрда, ты баню топила?

— Да, госпожа.

Свои обязанности девушка исполняла независимо оттого, дома князь или отсутствует. И баня протоплена, и в печи поленья потрескивают, и еда на столе льняной салфеткой накрыта.

— Тогда вот что. Я думаю, нам надо помыться с дороги, так? — посмотрела она на князя.

— Обязательно… — глаза мужчины блеснули изумрудным огнём. Таня, прекрасно зная, что означает этот взгляд, ощутила тяжесть внизу живота.

— Эрда, — подходя к сундуку и вынимая бархатный мешочек, сказал Буршан, — пока мы будем мыться с госпожой, ты с Маришей пойдёшь в лавку и поможешь выбрать ей подходящую одежду.

Он подал Марине деньги:

— Можешь тратить всё до последнего золотого. А ты, — повернулся он к служанке, — проследи, что бы гостья купила не только повседневный наряд, но и праздничное платье, и золотые украшения.

Мариша растерялась:

— Зачем? Не надо мне никаких украшений…