При этих словах он наливал в миски вкусно пахнущее варево с большими кусками мяса.

— О! Какой аромат! — восхитилась Радана, понюхав похлёбку.

— Да, приправы у нас знатные. — Вступила в разговор Кииата. — Как я соскучилась по ним!

Она тоже вдохнула аромат похлёбки и зажмурила глаза от удовольствия.

— С этим не поспоришь. — Согласился Лимай. — Причём, все приправы местные. Ничего привозного. В период цветения женщины собирают травы, коренья, листья кустарников. Высушивают их, а потом продают.

Радана положила ложку похлёбки в рот и зажмурилась от наслаждения:

— Мммм… как вкусно! Братишка, да ты искусный кулинар!

Лимай слегка покраснел от похвалы:

— Сейчас покушаем. Я приготовлю отвар. Сядем поближе к печке и поговорим, да? Кииата, ты не будешь возражать?

Они с братом чувствовали некую растерянность. Ведь дом, в котором они жили, оказался не пустующем, как им обещали. Хозяйка вернулась. И что теперь делать?

— Не буду, — покачала девушка головой. — Я бы хотела узнать, почему Старейшины поселили вас в мой дом.

После сытного ужина они действительно устроились около печи на шкуре большого зверя. Лимай принёс деревянный поднос с четырьмя чашками отвара и деревянной миской, в которой лежали маленькие печенья, и поставил его на низкий столик.

— Это нам угощенье от Рогдана. Саамильта пекла печенья намедни, а он в гости зашёл и от неё гостинец передал. — Сказал Лимай, усаживаясь рядом с Кииатой.

— Так как же вы оказались в моём доме? — пригубив кружку и отпив глоток сладкого отвара, спросила она братьев.

— Тебе известно, наверно, что некоторых преступников из других Далей направляют в Белую Даль? — взял слово Радай, заметив смущение младшего брата.

— Известно. Так было всегда. Подожди… ты хочешь сказать, что… что вы?..

— Что мы преступники.

— Что же такое вы совершили?

— Преступление наше очень серьёзное. Мы напали на главу клана Мирротов и его сына.

— Но за такое преступление обычно казнят. Убийство наказуемо смертью в любой Дали.