– Сегодня. На месяц. Какие слухи? – Дилан искоса посматривал на меня, продвигаясь в глубь магазина, прямо как рок-звезда среди папарацци. Что, собственно, недалеко от истины.

Волосы цвета воронова крыла, длинные темные ресницы, обрамляющие выразительные глаза… Неудивительно, что студия звукозаписи решила продвигать его как бывшего участника латиноамериканской мальчиковой группы. С годами он стал еще привлекательнее, а фотографы умело делали снимки, вызывающие эротические фантазии.

Несмотря на поднятую вокруг него шумиху, для меня он был просто Диланом. Когда-то мы даже встречались, но с момента нашего последнего поцелуя утекло много воды под сожженными мостами. Все изменилось с тех пор, как он сел на автобус до Нью-Йорка с гитарой через плечо и сказал, что никогда не вернется в крошечный мирок Ориона.

И все же Дилан приехал обратно – и не в первый раз, хотя я не видела его с Рождества.

Он почесал подбородок и улыбнулся.

– Привет, Мэдди. – Голос прозвучал хрипловато, как после подорвавшей силы болезни. Прямо наждачная бумага. Дилан уселся на стул. – Извини, что прервал собрание клуба.

– Ничего страшного. Мы обсуждаем «Гордость и предубеждение». Помнишь, о чем там? – Мы проходили роман на углубленном курсе мировой литературы. Я не хотела казаться строгой училкой, но как еще отреагировать на его внезапное появление? Когда Дилан в последний раз приезжал домой, я была занята подготовкой к свадьбе, а он, как всегда, своей музыкой. Так зачем он явился – чтобы увидеться со мной или поболтать с остальными?

– С удовольствием поприсутствую, – ответил Дилан. – Не обращайте на меня внимания.

Силовое поле ослабло, все постепенно расселись, а я трясущейся рукой взяла свои заметки.

– Мы как раз говорили о любовном напряжении между главными героями. – Атмосфера изменилась, стала заряженной. Я с деловым видом зачитала вопрос из моих записей. – Примечательно, что Лиззи все сильнее влюбляется в Дарси, несмотря на отсутствие прямого контакта между ними в течение почти всей книги. Реалистично ли это? Что на самом деле лежит в основе ее чувств?

– Его ежегодный доход в десять тысяч фунтов, – выпалила Шона голосом безрассудной матери из экранизаций романа, и все захохотали.

– Забавно, – сказал Макс, не смеясь. – А по-моему, дело в том, что Лиззи наконец-то нашла себе равного по уму и сообразительности, и это вскружило ей голову.

Он дразнил меня, напоминая о соперничестве за лучший средний балл в старших классах, и заодно подкалывал Дилана, как бы говоря, что в моих с ним отношениях ум и сообразительность явно не сыграли никакой роли. Оскорбительное предположение, к тому же неверное! Макс даже не попытался узнать Дилана поближе и принимал его молчаливость за пустоту.

Чарли медленно выдохнул.

– С практической точки зрения, Дарси доказывает свою так называемую любовь действиями – спасает честь ее семьи.

Я бросила на Чарли неодобрительный взгляд.

– Так называемую любовь?

Он вообще не особо верил в романтические отношения, но иногда его циничность просто не знала границ.

Дилан кашлянул.

– Хоть Лиззи и редко общается с Дарси, она все равно его знает.