— Вот грешница, которую мы поймали возле нашей стоянки! — крикнула она. — Она во всем призналась. Это она выпустила великое пламя. — Она поклонилась Тораку, и ее конский хвост подмел землю. — Тебе выбирать для нее наказание.

— Мне? — удивился Торак. — Но… из всех это должна быть Дюррайн.

Он взглянул на колдунью племени Благородного Оленя, но лицо ее осталось непроницаемым.

— Дюррайн считает, что ты должен сделать это, — сказала вождь. — Все племена согласны с этим решением. Ты спас Лес. Тебе и решать судьбу грешницы.

Торак оглядел пленницу, которая пристально смотрела на него. Эта женщина собиралась сжечь его заживо. И все же он чувствовал к ней одну лишь жалость.

— Повелитель умер, — сказал он ей. — Ты ведь знаешь это, верно?

— Как я завидую ему, — сказала она с усталостью и надеждой. — Он наконец познал пламя. — Внезапно она улыбнулась Тораку, обнажив свои ломаные зубы. — Но ты, ты благословлен! Сам огонь пощадил тебя! Я подчинюсь твоему решению.

За его спиной шевельнулась Ренн.

— Это была ты, — сказала она женщине. — Ты подсыпала сонное зелье в их воду.

Женщина заломила свои сухие, красные руки.

— Огонь пощадил его! Они не имели права его убивать.

Гневный ропот прокатился по толпе, и вождь племени Лесной Лошади потрясла своим копьем.

— Скажи свое слово, — обратилась она к Тораку, — и грешница умрет.

Торак перевел взгляд с ее мстительного зеленого лица на женщину с пепельными волосами.

— Оставьте ее в покое, — наконец вымолвил он.

По толпе прокатилась волна негодования.

— Но она ведь опоила нас! — воскликнула вождь племени Лесной Лошади. — Она высвободила великое пламя! Она должна быть наказана!

Торак обернулся к ней:

— Ты считаешь себя мудрее Леса?

— Конечно нет! Но…