Sclex_SplittingIntoSections_348277_1_begin
Sclex_SplittingIntoSections_309165_1_begin
Sclex_SplittingIntoSections_514151_1_begin
Sclex_SplittingIntoSections_134104_1_begin
Sclex_SplittingIntoSections_443373_1_begin
Паника… Ой, то есть, практика…
Sclex_SplittingIntoSections_443373_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_134104_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_514151_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_309165_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_348277_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_459155_1_end
Sclex_SplittingIntoSections_601186_1_end
— Добрый день, — глубокий хрипловатый голос, тяжелый внимательный взгляд… Ничего не поменялось. Вообще ничего.
Жадно разглядываю его лицо, ищу… Ну, хоть что-то. Искру малейшую узнавания. Не может же такого быть, чтоб не узнал, правда?
Только не после того, что было между нами. Не после его взглядов, от которых круги перед глазами от возбуждения, не после его шепота хриплого, словно надломленного: «Клубничка… Клубничка моя…»
Он меня так называл почему-то. Наверно, из-за геля для душа, самого дешевого, из фикс-прайса, которым я в то время пользовалась… Сейчас так не пахну. Наверно, и называть не будет больше…
Стоп, Катя! Ты о чем, вообще, думаешь? Как он тебя БУДЕТ называть?
Никак не будет! По имени отчеству! В любом случае!
Но все же… Чего-то я определенно жду. И не дожидаюсь.