После установки станкового пулемета в импровизированное укрепленное гнездо над воротами я вошел в раж и погнал вялых, похмельных пиратов на крышу основного здания базы, сооружать огневую позицию для спаренной зенитной пушки что мы сняли с бака «Баррозо». И пусть у нее стволы были расстреляны в ноль, но по близким целям она должна была попасть. Да и психологический фактор нельзя было сбрасывать со счетов — какой идиот полезет на столь укрепленную базу? Только хорошо вооруженный идиот.

В этом случае мешками с песком было не отделаться — требовалось соорудить поворотную платформу и какой-нибудь самый простой станок для пушки, поэтому на базе закипела жизнь — со всех углов тащилось старое железо — уголки, швеллеры, листы стали на крышу, где сверкала электросварка — механики Баррозо пытались сообразить что-то пристойное из имеющегося хлама.

Антонио, вышел во двор базы, хмуро посмотрел на происходящее и, пробормотав себе под нос что-то вроде: «Мало того, что псих, так еще и параноик», и на микроавтобусе отбыл в город со списком покупок, в котором значились помимо продуктов множество бытовых мелочей, как-то тарелки, ложки, стаканы. Себе в помощь квартирмейстер взял Джима — в качестве грузчика. Я над его словами только посмеялся — уж я-то знаю, что мер безопасности мало не бывает, потому что в этом чертовом проекте надо быть готовым к любой подлянке.

— Мальчики, я обед сварила, кто кушать хочет?! — громко и весело прокричала Алексис, выглядывая из дверей бытового комплекса. Свои кошачьи ушки девушка больше не скрывала под уродской повязкой, и они задорно торчали из короткой русой шевелюры. Бесформенную хламиду кошкодевочка сменила на легкий светлый костюм, не скрывающий отличной фигурки, которую она подпоясала кухонным фартуком. Смотрелось это так мило и кавайно, что у меня поневоле закрались мысли, что Шорох ошибается — не может это светлое, голубоглазое чудо быть кровавым чудовищем вроде меня. Или может?!

Помятые пираты с одобрительным ворчанием потянулись в здание, побросав все дела. На пулеметной точке над воротами опять никого не оказалось, список дежурств не был составлен и этим обязательно надо было заняться сразу после обеда.

Обедать мы сели в бывшей мастерской на первом этаже, которая, судя по всему, теперь будет общей столовой — парни вчера в нее столов и стульев натащили. На них в разнокалиберной посуде парила какая-то похлебка — девушка умудрилась где-то найти и отмыть полтора десятка разнокалиберных мисок, по числу парней. А ведь вкусно готовит эта ушастая зараза! Из скудного набора сублимированных продуктов и консервов ухитрилась сварить вполне себе достойный суп. Острый только чересчур, но это и понятно — несмотря на европейские черты лица и голубые глаза Алексис самая настоящая азиатка и по рождению, и по менталитету.

Мои головорезы уплетали похлебку за обе щеки, им с похмелья зашло просто на ура. Алексис порхала между парнями, щебеча что-то веселое и разливая кофе из большого кофейника. И для каждого у нее находилось доброе слово и ласковое прикосновение. Грубые, просоленые рожи пиратов расплывались в умильных улыбках в ответ. И ведь никто не попытался шлепнуть кошкодевочку по заднице и не опустил пошлой шутки, как я ожидал! Вот же зараза! Если так пойдет и дальше, то за попытку выгнать Алексис из экипажа мои пираты могут выгнать меня, хе-хе.

Впрочем, учитывая отсутствие в экипаже нормального кока — жратву моряки готовили на камбузе по очереди и было это обычно ужасное на вид месиво овощей и мяса, то можно взять ее поваром. И что-то мне подсказывает, что лечить кошкодевочка тоже умеет — сумела же как-то выкарабкаться после трех пулевых ран, одна из которых была в груди? Так что не зря взял эту ушастую, не зря.

Доев все до дна и придя в отличное состояние духа, я закурил и откинулся на стуле, который стоял во главе стола. Алексис оказалась рядом и налив мне большую чашку кофе, на миг прижалась ко мне и потерлась об мое плечо мордочкой, как большая кошка. Мои бандиты одобрительно загудели, а я чуть было окурок не проглотил — что, блядь, это было?! Девушка улыбнулась мне озорно и отошла.

Это она нас всех так дрессирует! — дошло до меня. Покормила, приласкала, улыбнулась, попой покрутила — мужику ведь больше и не надо, примитивные мы существа. Ну-ну, посмотрим кто кого здесь дрессировать будет!

— Обустраиваетесь, осваиваетесь? — раздался неожиданный вопрос от дверей, — Это хорошо!

Вошедший незаметно для всех Виктор напоролся взглядом на пистолет в моей руке, который уже смотрел ему в лоб и поднял руки:

— Не стреляй! Сдаюсь!