– Верно! – завопил «одноглазый» и выстрелил в воздух.
Остальные пиратствующие личности тут же последовали его примеру, загремела канонада, одна из пуль разбила судовой фонарь, висевший около входа в рубку в двух метрах от Ника. Но прицельной стрельбы пока никто не открывал, видимо, ждали отдельной команды.
«Что это такое: просто «золотая молодёжь» куражится, или что-то посерьёзней?» – не мог решить он для себя, осторожно указательным пальцем поглаживая красную кнопку, заманчиво выступавшую из тела коробочки.
Дождавшись, когда стрельба прекратится, Ник громко прокричал, обращаясь непосредственно к блондинке-капитану:
– Наш позывной в эфире: «Большой Джим», повторяю – «Большой Джим»!
Вот здесь блондинку проняло уже по полной программе: пошатнулась, чтобы не упасть, схватилась за перила, но тут же взяла себя в руки. То есть, правой рукой достала из-за выреза купальника круглую белую таблетку, бросила себе в рот и головой кивнула одноглазому, явно подавая какой-то условный знак.
Ник не мог рисковать: мало ли что этот знак мог обозначать, поэтому без всяких сомнений и колебаний он нажал на красную кнопку.
Откуда-то снизу, как показалось от самой ватерлинии «Кошки», со стороны носа и кормы, на пиратское судно обрушились два огненных вихря, сметая со своего пути и белокурую атаманшу, и всех её лихих подчинённых, так любящих весело пострелять. А ещё через пару секунд раздался сильный взрыв, очевидно, что одновременно с залпом из мощных огнемётов в борт недружественной яхты была выпущена и солидная торпеда…
– Да, друзья мои, «Кошка» – совсем даже непростая яхта, – хвастливо заявил поднявшийся на палубу из своего тайного боевого арсенала храбрый капитан Куликов, меланхолично рассматривая горящие обломки, плавающие невдалеке. Неожиданно оживился: – Смотрите, мазуты невнимательные, там же кто-то плывёт! Вон голова лохматая мелькает в волнах. Пытается за дым спрятаться, собака американская, и уйти к острову…
Спустили на воду маленькую дюралевую лодку. Ник с Банкиным уселись на вёсла и без промедления поплыли к предполагаемому беглецу. На этот раз непогрешимый морской волк Сергей Анатольевич ошибся: «одноглазый», державшийся одной рукой за обломок мачты, сбежать никуда уже не мог – по причине отсутствия второй руки, на месте которой находился неаппетитный обгоревший обрубок.
– Господа, пристрелите меня, пожалуйста, – едва слышно попросил несчастный.
Банкин достал из заднего брючного кармана плоскую фляжку с коньяком, отвинтил колпачок и поднес фляжку ко рту одноглазого. Тот в несколько жадных глотков выпил всё её содержимое, облегчённо вздохнул и негромко поблагодарил:
– Не знаю, кто вы такие, но – большое спасибо. По-божески поступаете.
– Что вы здесь делали, любезный? – голосом Большого Джима поинтересовался Банкин.
– Я толком не знаю, – с трудом выдавил из себя «одноглазый», сплюнув в сторону чёрным сгустком крови. – По рации сообщили, что в эти места следует яхта с русскими диверсантами, а на её носу нанесены такие-то китайские значки. Но куда конкретно следует – неизвестно. Велено было закрасить наше старое название, а на его месте нарисовать этих странных червячков…. А потом позверствовать по полной программе, изображая кровожадных пиратов, причём так, чтобы всё это происходило при свидетелях, чтобы слух мгновенно разнёсся на всю Карибию. Зачем – не знаю, честное слово…. На этом необитаемом острове располагалась наша временная база. Всё, больше мне не о чем рассказывать. Пристрелите, господа, будьте милосердны! Христом Богом молю!
– Что будем делать, командир? – неуверенно спросил Банкин.
Ник посмотрел Гешке в глаза и нерешительно пожал плечами.
А когда снова перевёл взгляд на морские волны, то увидел в них только плавающий обломок корабельной мачты да редкие воздушные пузыри, поднимавшиеся к поверхности откуда-то из глубины.
– Видимо, силы закончились, потерял сознание, рука и разжалась, – облегчённо вздохнул Банкин. – Так оно и правильно получилось, не пришлось лишнего греха брать на душу, там и так всего достаточно…
Куликов объяснил эту ситуацию просто: