Как говорит психология, одной из основных причин гнева выступает фрустрация, которая вызывается помехами и многочисленными препятствиями, мешающими человеку продвигаться к цели. Препятствием, вызывающим фрустрацию, может быть, как другой индивид, так и внешние обстоятельства. В порыве гнева зачастую действия человека направлены на удаление препятствия посредством вербальной или физической атаки. Также причиной данного поведения человека может выступать явная физическая угроза для него. Гнев человека будет наиболее сильным, если довести его до нервного истощения.

Сергей находит цель для выплеска своего набухшего фурункула гнева. Выстрел является той последней соломинкой, которая ломает спину перегруженному верблюду.

Куда там диким людям, которые в порыве ярости бросались на мамонта — ярость Сергея превосходит их в сотни, в тысячи раз. Угрожали его любимой женщине… двум женщинам? Об угрозе себе он предпочитает не думать.

С коротким звяканьем пистолет выпадает из рук Леонида Михайловича, когда на него налетает торнадо, состоящее из кулаков, ступней, коленей и локтей. Татьяна в теле Светланы оказывается откинутой в сторону, её отшвыривает существо, которое недавно называлось её мужем. Она никогда не видела его таким.

Стоны, звуки ударов — словно мясник делает отбивную. Татьяна видит, как вместе с Сергеем над Леонидом Михайловичем прыгает Андрюша. Михалыч вряд ли чувствует удары ангела-хранителя, но вот кулаки Курихина причиняют существенный ущерб. Линолеум покрывается красными кляксами. Больничная кровать дрожит от нечаянных прикосновений, и Татьяна начинает опасаться, что в пылу борьбы они перевернут её. Перевернут тело, лежащее в коме.

— Ты! Хотел! Убить! Мою! Жену! — между шлепками доносится голос мужа.

Оттаскивать его сейчас опасно — в запале он может не разобраться, где Михалыч, а где Татьяна. Леонид Михайлович сначала лишь защищается, но полминуты спустя приходит в себя. Два противника катаются по полу и каждому нужна победа. Лишь два часа назад между ними была крепкая дружба. А теперь такая же крепкая ненависть.

Падает капельница. Из руки лежащей Татьяны вылетает игла. Капелька крови проступает на корке, заменяющей кожу.

— Перестаньте, пожалуйста! — вырывается у стоящей Татьяны. — Сергей, ты же убьешь его!

Молодость берет верх, и Сергей одолевает своего противника. Человека, который заменял ему отца. Человека, который страстно желал его смерти. Заместителя и начальника.

— Сей-час, — вырывается тяжелое слово из частого, с сипом, дыхания, — сей-час ты пой-дешь вместе с нами и признаешься во всем по-лиции.

Лицо Леонида Михайловича напоминает лицо боксера-новичка после спарринга с бойцом-профессионалом.

— Да вот хрен тебе во все рыло, — хрипит он в ответ. — Я ещё заявление на тебя накатаю, за нападение. Вообще без трусов по миру пущу.

— Нас двое, нам поверят, — отдувается Сергей.

— А у меня бабки, нас больше. Да и кто поверит нищему олигарху и его секретутке. Скажу, что вы вложили мне в руку пистолет и потом избили за то, что я получил контрольный пакет акций. Не дергайся, щенок, а то я сейчас орать начну, — Ленид Михайлович вытирает кровь под носом.

У Татьяны вырывается смешок. Этот звук кажется таким неуместным сейчас, что мужчины невольно поворачиваются к ней. Даже Андрюша удивленно смотрит на неё.

— Леонид Михайлович, происшедшее с вашими женщинами кое-чему научило меня, поэтому весь ваш пафосный монолог записан на диктофон. Вот сюда, — Татьяна вынимает из кармана телефон.

— Ты молодец, — улыбается Сергей разбитыми губами.

Кто же отворачивается от непобежденного врага? Эта оплошность едва не стоит ему жизни, когда Леонид Михайлович изворачивается ужом и вырывается из держащих рук. Его бросок может сделать славу пантере. Темная молния пролетает под кроватью и встает уже за ней с пистолетом в руках.

— Уходи! — кричит Андрюша и снова подбивает руки Леонида Михайловича.