– Сколько на пулемет брать?

– Стопятидесятую ленту на рыло. И смотрите, чтоб на шею не вешали, партизаны, еть. Никакой чтоб стрельбы с лентой на грунте, поняли? Вторых номеров нету, так что какую-нибудь коробушку там смекните, любую, хоть картонную. И это, мужики. Коробки как найдете, подходите докладываете. Никаких чтоб потом, когда выходить пора.

– Эй, малой, а ты не раскомандовался, а?

Ахмет, незаметно притулившийся у оконного щита с разобранной волыной, с интересом поднял голову – как разрешит ситуацию молодой хозяин…

– Без команды – в бою всем смерть. Понял? Если деловой такой – давай, вставай командовать, я не спорю. – Сережик, грамотно выполняя полученные инструкции, подошел и вперился в глаза второго пулеметчика, заставляя сморгнуть. – Если ты берешь командование, я строюсь и все выполняю. Без лишних пиздежей. За которые в бою стреляют вообще-то. Ну че, берешь командование?

– Ты кого там стрелять собрался? – закрутил жопой перед пареньком взрослый мужик.

– На вопрос ответь.

Все, у мужика теперь была одна дорожка – спрыгивать с темы, и Ахмет снова склонился над волыной, наблюдая за реакцией притихших в ожидании развязки мужиков.

– Че?

– Берешь ты команду или нет.

– Вот ты доебался, малой! Генерал прям, фу-ты ну-ты… Командуй на здоровье, не надо мне ниче…

– Тогда слушай, что тебе говорят. По-другому здесь не будет – или командуешь, или подчиняешься, – грамотно додавил пулеметчика Серега.

Ахмет заметил, как одобрительно-удивленно переглянулись двое из наблюдавших за этой сценкой пыштымцев, Евтей с коренастым цыганистым парнем… Ага. Вот и актив молодому рогу. Так. Перестановочка. Этих сжечь нельзя никак, это Сережке поддержка будет… Ахмет наскоро закончил чистку, собрал свою волыну и на глазах у всех, словно само собой разумеющееся, взял на чистку Сережикову.

– Па-а-а-т-тянись! Ходу, братцы, ходу! – прикрикнул Серега на своих людей, срываясь на юношеский фальцет: пыхтящие мужики немного подрастянулись на заметенном подъеме.

– Эй, Буденный, бля, не загони народ… Им воевать еще, – тяжко выдохнул Ахмет, подымаясь вслед за Серегой на гребень.

– Ни хера. Еще тебе – минировать, им позиции занимать, опять же инструктаж… И так слишком долго идем.

– Слышь, пока народ не подошел… – Ахмет подтянул парнишку за погон волыны. – Переставь. Этого, Евтея, с тем, цыганистым…

– Ты про Сытого, што ль?

– Не знаю, как отзывается, этот, в малахае-то рыжем…

– Ну, Сытый. Сытых фамилия. А че, Старый? Зачем?